. Чем же Курбский сумел так сильно задеть царя?
Курбский написал: «В законе Господнем первом написано: „Моавитянин, и аммонитянин, и выблядок до десяти родов во церковь Божию не входит“ и прочая». Это – слегка искаженная цитата из библейской книги Второзакония (Втор. 23: 2 – 3). Моавитяне и аммонитяне – ближневосточные племена. По легендам, праотцы этих племен родились от кровосмешения (моавитян – между Лотом и его старшей дочерью (Быт. 19: 36 – 37), а аммонитян – от сына Лота Бен-Амми, рожденного в кровосмешении с его младшей дочерью).
Почему же тема кровосмешения оказалась столь болезненной для царя? Вряд ли его могли настолько задеть намеки на «нечистое» происхождение его первосоветника А. Д. Басманова. Поэтому возникло предположение, что Курбский намекнул на какое-то неприятное обстоятельство, касающееся самого царя.
Историк В. Б. Кобрин сделал предположение, что слова князя могли относиться и к самому Ивану IV. В подтексте, скрытом за библейской цитатой, ученый видел указание Курбского на незаконность развода Василия III и заключения нового брака, от которого и родился Иван IV[153].
Иван IV был рожден в 1530 году во втором браке Василия III с литовкой Еленой Васильевной Глинской, заключенном в январе 1526 года. Перед этим царь развелся и в ноябре 1525 года насильно постриг в монахини свою первую жену, с которой прожил 20 лет, Соломонию Сабурову, по причине ее «неплодства». Развод великого князя был фактом беспрецедентным и вызвал конфликт Василия III с православной церковью. Тем более что пострижение великой княгини было скандальным: она не хотела в монастырь, во время ритуала пострижения не проявляла никакого христианского смирения, срывала с себя монашеское платье и топтала его. Соломония покорилась своей судьбе только после того, как испытала чудовищное потрясение: один из приближенных Василия III публично побил ее, русскую государыню, кнутом! К тому же дело могло обернуться куда хуже: во время «сыска о неплодстве», который Василий учинил против Соломонии, выяснилось, что несчастная женщина, отчаявшаяся в попытках завести ребенка, обращалась к колдуньям и ворожеям. Это пахло костром: колдовство на великого князя, пусть даже и с таким благим намерением, чтобы он наконец-то смог зачать ребенка, могло караться смертной казнью. Монастырь в этой ситуации был «меньшим злом»...
Примечательно, что Курбский, начиная свою «Историю...» с описания развращения и «облютения нравов» русских государей как следствия развода Василия III «против Закона Божия», говорит, что против развода также выступал его родственник С. Ф. Курбский. Последнего за это Василий III «от очей отогнал, даже и до смерти его»