Фиби открыла и снова закрыла рот. Старуха незаметно подтолкнула Фиби к чанам, хотя ее слова, как и прежде, были обращены к Симоне.
- Она такая же ведьма, как ты, - возразила Старуха. - И попробуй только задевать ее! Если я услышу, что ты ее дразнила, то три шкуры с тебя спущу!
«Как завоевать их дружбу? - подумала Фиби и, нерешительно улыбнувшись, украдкой бросила взгляд на других женщин. Они сосредоточенно занимались своей работой гладили, сортировали, терли и штопали, но почти наверняка внимательно прислушивались к тому, что происходило в центре помещения.
Симона выпятила губу, высокомерно повернулась и пошла к своему чану. Выловив из воды очередные бриджи, она яростно принялась тереть их о стиральную доску.
Старуха, не обращая на нее внимания, прошептала Фиби: - Если хочешь, можешь составить мне компанию на кухне.
Фиби пожала плечами: повар из нее был никакой. - Я буду зарабатывать себе на пропитание, как и эти женщины, - сказала она с бравадой и направилась к свободному чану. На полу рядом с ним лежала небольшая кучка грязных чулок. Спустя несколько минут Старуха ушла, и Фиби осталась наедине с прачками. Прикусив губу, она обернулась и увидела, что все, кроме Симоны, смотрят на нее: одни с осторожным интересом, другие с безразличием. Нетрудно было прийти к выводу, что Дункан небезразличен Симоне и что она, вероятно, увидела в таинственной незнакомке соперницу. Дункан, будучи хозяином поместья, а также всего, что находилось вокруг, вполне мог дать прекрасной прачке повод считать, что отвечает ей взаимностью. Да, вполне мог.
При этой мысли плечи Фиби уныло опустились. Со вздохом она подобрала горку чулок и бросила их в чан. Она была многим обязана Старухе и косвенно Дункану, и если могла оплатить долг, постирав чулки, то это было бы замечательно. Она не желала быть никому обязанной. Кроме того, если Симона может выполнять такую работу, то и она справится. Оттирая, полоща и выжимая, Фиби занимала руки черной работой, пока ее разум трудился то над одним диким, невыполнимым планом, то над другим. Стоило ей зазеваться, как ее будущим стало прошлое, и теперь впредь до особого уведомления ей придется осваиваться в незнакомом окружении. Что бы ни фантазировала Старуха и что бы ни подозревала Симона, Фиби не собиралась прожить всю свою жизнь пленницей на Райском острове, стирая хозяйские чулки. Сколь бы сильно ей ни хотелось быть рядом с Дунканом, она не была ни его любовницей, ни служанкой, и никогда не будет у него на побегушках. Более того, интересуясь историей, она хотела взглянуть на внешний мир. Не каждому человеку доводится попасть в другой век. Фиби напрягала мозги, придумывая план, как выбраться с острова. После двадцати минут работы она взмокла от пара и пота, волосы прилипли к щекам, шее и лбу, но к разумному плану бегства она нисколько не приблизилась.