Эмили даже не пыталась углубиться в противоречивые чувства, которые пробудил в ней Грант своим вопросом о замужестве. Воспоминания о Сете Редгрейве всегда разрывали ее на части. Да, она почти жалела, что не рассказала Гранту правду о своем отвратительном браке, раскрыв перед ним душу, как сделал это он, рассказав о Давине. Но как он отреагировал бы на ее мерзкое прошлое? На все ее мучительные тайны, которых не знает и, быть может, не узнает никогда.
Повел бы он себя так, что это доказало бы обоснованность всех ее страхов? Или удивил бы ее, как удивляет почти всегда? Теперь Эмили никогда этого не узнает.
– Чуть левее, прошу вас, – прошептал Грант.
Она встрепенулась, вспомнила о своих обязанностях и отогнала воспоминания, которые лучше всего забыть, и ревность, на которую лучше всего не обращать внимания.
– Ага! – Грант искоса взглянул на нее. Во взгляде его была гордость. – Готово.
В замке что-то щелкнуло, Грант сунул в карман отмычку и, распахнув дверь, провел Эмили в комнату, а потом снова запер дверь.
Эмили подняла свечу выше, чтобы осветить комнатушку. Это была берлога в самом точном смысле слова. В одном углу стояла узкая неудобная кровать, рядом – маленький прикроватный столик. В другом углу стоял стул перед маленьким письменным столом, который явно использовался и как обеденный, судя по стопке пустых тарелок, отодвинутых к краю.
Комната была бы совершенно обычной… если бы не бумаги. Тысячи бумаг, разбросанных повсюду, сложенных стопкой у кровати, сваленных в груду у грязных столовых приборов на столе, даже валяющихся под стулом; Грант чертыхнулся: – В этом хаосе мы никогда не найдем то, что нам нужно.
Эмили шагнула к письменному столу и поставила на него свечу – осторожно, чтобы не поджечь ненароком все эти вороха бумаг.
– Вздор. Если Лири над чем-то сейчас работает, то вполне вероятно, что он просматривает это здесь. Возможно, когда ест. – Она указала на пустые тарелки. – Думаю, что следует начать поиски со стола.
– Наверное, вы правы. Давайте начнем.
Он протянул руку к стопке бумаг, Эмили взялась за другую. Каждую бумагу они быстро пробегали глазами. Содержание бумаг разочаровало Эмили. Счета кредиторов были смешаны с письмами из Ирландии от сестры Лири. А рядом с ними – непристойные рассказики, отпечатанные расплывшимися чернилами на дешевой бумаге. Ничто не привлекло ее внимания. В этих бумагах не было ничего необычного.
Грант и Эмили стояли бок о бок, чтобы использовать свет единственной свечи, и Эмили ощущала тепло, исходившее от Гранта. От этого ей было как-то… спокойнее. Безопаснее. Как будто преследующий ее страх притупился.