Она не хотела, чтобы он узнал хоть малую толику всего этого. Кое-что Эмили собиралась открыть ему в конце концов… но страх она хотела сохранить в тайне навсегда. Никто никогда не узнает о ее фиаско.
Спокойно. Она втянула в себя воздух и медленно выдохнула.
Нужно сохранять спокойствие. Сделав еще несколько вздохов, она снова окинула глазами комнату. Но на этот раз обнаружила кое-что – точнее, кое-кого, представляющего интерес. То были Мередит и Тристан. Эмили вздрогнула. Конечно, они должны были прийти сюда сегодня. Они уезжали на задание на север завтра во второй половине дня, и Эмили весь день уклонялась от просьб своих друзей повидаться с ними. Она не хотела больше такой стычки, которая произошла между нею и Аной.
С Мередит все было бы хуже. Она гораздо проницательнее. Откровеннее. Любой разговор между ними теперь неизбежно кончился бы ссорой, а сейчас Эмили была к этому не готова. И без того она пребывала в смятении и не могла рисковать – вдруг Мередит поймет, что на самом деле произошло.
Мередит приподнялась на цыпочки и старательно пошарила по комнате своим темными глазами. Эмили вздрогнула. Подруга ищет ее.
Эмили спряталась за большой группой мужчин и выглянула только чтобы узнать, заметила ли ее Мередит, но та все еще методично осматривала собравшихся.
– Будь ты неладна, – пробормотала Эмили и отвернулась, ища места, откуда ее не будет видно.
Она рванулась прочь и врезалась во что-то теплое и крепкое. Сильные руки ухватили ее за плечи и не дали упасть. Она уставилась на мужскую грудь, оказавшуюся совсем рядом. Сердце, сильно билось, все внутри трепетало. Ей не нужно было поднимать глаза, чтобы узнать, кто ее держит.
Но Эмили подняла глаза.
Выше, выше, минуя широкую грудь, мускулистые плечи, сильный подбородок, полные губы, которые, как она знала по собственному опыту, имели вкус бренди и греховного соблазна. Потом Эмили встретилась с Грантом глазами. Глаза эти были такими глубокими, что казались не карими, а почти черными.
Ночью ей не удалось увидеть его глаза. Были ли они такими же темными, когда он ласкал ее? Расширились ли они, когда он испытывал наслаждение? Сузились ли, когда настало удовлетворение?
Как ей хотелось это знать!
Она раскрыла внезапно пересохшие губы и попыталась заговорить, но ей удалось только тихонько пискнуть. А она-то надеялась произнести вежливое приветствие.
Эмили еще нетвердо стояла на ногах, но Грант уже отвел свои руки, словно прикосновение к ней обожгло его. В этих темных глазах, таких непроницаемых, вспыхнул огонь и что-то еще. Почти что сожаление.