Подумав, она продолжала:
- Предположим, что мы будем играть на той струнке, которую в нем подметили. Предположим, моя совесть...
- А мы знаем, какова эта совесть, душа моя. Итак?
- Предположим, совесть не позволяет мне молчать о том, что эта девчонка-выскочка рассказала мне о предложении секретаря. Предположим, совесть заставляет меня передать все это мистеру Боффину.
- Пожалуй, мне это нравится, - сказал Лэмл.
- Предположим, я сумею внушить мистеру Боффину, что моя тонкая чувствительность и мое благородство...
- Очень хорошо сказано, Софрония.
- Внушить мистеру Боффину, что наша тонкая чувствительность и наше благородство, - повторила она с горечью, - не позволяют нам молчать о таком корыстном и подлом умысле секретаря, о том, что он преступно обманывает доверие своего хозяина. Предположим, я поделилась своими добродетельными сомнениями с моим образцовым супругом и он, по свойственной ему честности, сказал: "Софрония, вы должны немедленно открыть глаза мистеру Боффину".
- Опять-таки, Софрония, мне это нравится, - заметил мистер Лэмл, переступив с ноги на ногу.
- Вы сказали, что его хорошо стерегут, - продолжала она. - Я тоже так думаю. Но если это приведет к тому, что он уволит секретаря, тогда вот вам и уязвимое место.
- Объясняйте дальше, Софрония. Мне это нравится все больше и больше.
- Оказав ему, по своей непогрешимой честности, такую важную услугу, открыв глаза на вероломство человека, которому он доверял, мы будем иметь право на его внимание и доверие. Чего этим можно добиться, трудно сказать, подождем, а подождать придется. Вероятно, мы добьемся всего, чего тут можно добиться.
- Вероятно, - согласился
- Как вы думаете, может ли случиться, чтобы вы заместили секретаря? спросила она тем же холодным, расчетливым тоном.
- Невозможного тут нет, Софрония. Этого можно добиться. Во всяком случае, можно как-нибудь ловко подвести к этому.
Глядя на огонь, она кивнула в знак того, что понимает намек.
- Мистер Лэмл, - начала она задумчиво, не без легкого оттенка иронии, мистер Лэмл будет очень рад сделать все, что только в его силах. Мистер Лэмл и сам человек деловой и, кроме того, капиталист. Мистер Лэмл привык к тому, что ему поручают самые запутанные дела. Мистер Лэмл так превосходно распорядился моим небольшим капиталом; но, конечно, он еще до того создал себе репутацию как человек с состоянием, который выше всякого соблазна и вне подозрений.
Мистер Лэмл улыбнулся и даже погладил ее по голове. Размышляя об этом плане, он словно принюхивался к чему-то, и нос на его лице казался вдвое больше, чем когда бы то ни было.