- Пожалуй, что все, мэм. Кроме одного, конечно, - повторил Битцер.
- А-а! - протянула миссис Спарсит, помотав головой над чашкой чаю и отхлебывая большой глоток.
- Мистер Томас, мэм, - сомнителен он мне очень. Мне, мэм, не нравится, как он себя ведет.
- Битцер, - предостерегающим тоном сказала миссис Спарсит, - вы не помните, говорила я вам что-нибудь относительно имен?
- Виноват, мэм. Это верно. Вы сказали, что не любите, когда называют имена и что вообще лучше обходиться без них.
- Прошу вас не забывать, что я здесь в должности, - торжественно сказала миссис Спарсит. - Я облечена доверием, Битцер, доверием мистера Баундерби. Пусть в прошлом ни он, ни я не могли бы и помыслить о том, что он некогда станет моим принципалом и назначит мне ежегодную премию, - я все же обязана видеть его в этом свете. Мистер Баундерби всегда с таким глубоким почтением относился к моему общественному рангу и родственным связям, что лучшего я и ожидать не могла.
Напротив, действительность превзошла все мои ожидания. За это я должна быть преданной ему до конца. И я не считаю, не буду считать, не могу считать, - продолжала миссис Спарсит, выпуская весь свой запас нравственных правил и понятий о чести, - что я предана ему до конца, ежели я позволю, чтобы под этим кровом упоминались имена, которые, к несчастью, к величайшему несчастью - это бесспорно, - имеют касательство к нему.
Битцер опять стукнул себя костяшками по лбу и опять попросил извинить его.
- Да, Битцер, - заключила миссис Спарсит, - ежели вы скажете - одна личность, я вас слушаю; скажете мистер Томас - не взыщите.
- Конечно, мэм, кроме одной личности, - поправился Битцер.
- А-а! - повторила свой возглас миссис Спарсит, так же помотав головой над чашкой чаю и отпивая большой глоток, словно хотела подчеркнуть, что разговор возобновляется с той точки, на которой он прервался.
- Одна личность, мэм, - подхватил Битцер, - с самого того дня, когда она в первый раз вошла в нашу контору, повела себя не так, как надо. Это беспутный, расточительный лентяй. Он даром чужой хлеб ест. И не ел бы, мэм, не будь ему кое-кто родня и друг.
- А-а! - вздохнула миссис Спарсит, опять с грустью покачав головой.
- Я только надеюсь, мэм, - добавил Битцер, - что его родня и друг не снабжает его средствами на мотовство. Иначе, мэм, - мы ведь знаем, из чьего кармана шли бы эти деньги.
- А-а! - снова вздохнула миссис Спарсит и снова грустно покачала головой.
- Мне жаль его, мэм. Я имею в виду того, кого я упомянул последним.
- Да, Битцер, - отвечала миссис Спарсит. - Я всегда с жалостью взирала на это заблуждение, всегда.