Честно говоря, я устал; после ухода остальных моих товарищей, способность воздействовать на физический мир у меня ослабла, мне казалось, что я буксую, что иногда ко мне возвращаются прежние ощущения и я снова смотрю на вещи так же, как когда-то, глупо и эмоционально, придавленный к земле бременем реальности, и иногда даже снова возникала мысль, что я сошел с ума, что это я все придумал – катастрофы, погромы, Обсула и замок, где управляю этим кошмаром по своему усмотрению.
– Нет, – повторил я, – это не колдовство, это что-то другое, я не знаю, почему так получилось.
Все, что мне приходило в голову, – это что, быть может, точно так же, как я стирал, имя за именем, на маленьком компьютере в заброшенном доме нотариуса, память о многих обитателях земли, так и боги явились сегодня дать последнее представление, поприветствовать тех, рядом с кем они шли на протяжении столетий.
Вначале варвары забавы ради убивали их, для смеху, конечно, но еще и опасаясь, что жуткие гномы могут натворить неизвестно что, однако скоро все заметили, что у виновных в таких убийствах на следующий день начинались конвульсии, и они умирали в страшных мучениях.
Здесь были Янус и Плутон, Хрисор, финикийский бог, и Маммона, и Пан, и Мелхом, Геката, Амон, Вишну, Шива, Фетида, Бафомет, Астарта, боги из других эпох, боги африканские, австралийские, папуасские, индейские, боги самые разные, они сыпались как из решета, и каждый создал землю, или людей, или солнце, или хранил тот или иной вид деятельности под своим доброжелательным надзором, или, наоборот, способен был ввергнуть вас в ад, – звери, пьющие кровь из книги Бардо Тёдоль, и Противные Обезьяны, населявшие древнейшие мифологии, целая армада существ, которых почитали разные народы земли и которых мы наблюдали сегодня в уменьшенном варианте, они метались в отчаянной попытке не исчезнуть окончательно. Варвары, попробовав было их убивать, потом вошли в разум и привыкли к их странному присутствию, Обсул забрал в свое личное пользование тех демонов, какие казались ему самыми могущественными, способными наделить его наконец желанной властью, а я бродил по залам под аккомпанемент воплей невероятных полубогов и мрачных героев позабытых мифов.
В самом их маленьком росте было что-то особенное, что заставляло иначе смотреть на эти великие фигуры (в памяти еще хранились колоссальные статуи Зевса, или Посейдона, или Геракла), встреча с ними в обличье маленьких статуэток, время от времени обретающих жизнь, заставляла относиться к ним почти что нежно, во всяком случае, идея обширных просторов, где обитают высшие духи, ласково подбадривающие нас, бедных, незрячих и невинных обитателей Земли, идея, отдаленно, но вечно присутствующая в сознании, была развенчана навсегда. Нам оставалось жить не так долго, и боги решили прийти умирать среди нас, больше того, прийти умирать в обманчивом обличье отталкивающих карликов.