Я забрался в первую лодку, по-прежнему прикованный к охраннице, женщина позади меня отдала швартовы, и представление началось: та, которую звали Глэдис, освободила мне одну руку, потом, как безумная, впилась мне в губы и расстегнула ширинку, это послужило сигналом к началу оргии, водной оргии, с меня сорвали одежду, мою красивую одежду, добытую в шкафах заколдованного дома, и три чертовки вмиг всосались в меня, тянули во все стороны, опрокинув, надраивали, вызывая легкую панику и жуткое возбуждение; готово, он стоит, сказала одна из моих новых подруг, какой твердый, все трое по очереди сосали меня, а потом я их, остальные лодки виделись словно в череде безумных вспышек, стадо гарпий в самых нелепых позах, ласкающих друг друга, онанирующих, я почувствовал, как чей-то палец проникает мне в задний проход, и предводительница, та, которую звали Глэдис, заставила меня ее взять.
Я почти физически ощущал, как улетаю куда-то, и снизил обороты.
– Советую сдерживаться, если твой член перестанет стоять, они способны тебя убить.
Я шагал по каменистой почве и размышлял о том, что у дороги нет конца.
Ее шепот заставил меня удвоить пыл, на остальных лодках аплодировали; полоумные, я наткнулся на группу полоумных, сексуально озабоченных баб, готовых на все, лишь бы удовлетворить свою похоть, – это говорил мой внутренний голос, – посмотри, ты только посмотри, какой ужас, как можно настолько погрязнуть в пороке, будь хоть трижды конец света и апокалипсис; на нас шла штурмом беззубая старуха, она оттолкнула Глэдис и выставила передо мной свои раззявленные ляжки, но я все равно хотел, как больной, как проклятый, и я взял ее тоже, а потом толстуху рядом, а потом других, и еще, и еще, я запускал свободную руку в ветхую бесплотную щель, кусал груди рыженькой, я лез из кожи вон, чтобы их удовлетворить, – я вас затрахаю, мерзавки, вы получите, чего хотите, мало не покажется; на какой-то короткий миг мне привиделось, что я вхожу в маленькую церковь в Солони, неф пересекали полосы солнечного света, и я, взволнованный и полный благоговения, простирался ниц перед статуэткой Девы Марии – я вам всем вставлю, банда шлюх, я вас так отделаю, что вы молиться на меня будете.
И сказал Господь: вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма.[13]
Передо мной был мной двойник, и эта встреча меня не пугала.
Вместо видения Девы возникло нелепое видение быка, а с ним мне словно внезапно открылось могущество й тайная власть самой Земли, окружавшая нас река и то, как я их трахал, вмиг обнажили скрытый смысл моей битвы: я был одержим, в меня вселилась душа зверя, самый сгусток его мощи, – быстрее, вопила моя новая партнерша, прибавь обороты, – отныне мой член был лишь продолжением дьявольской жизненной силы, силы почти божественной, сверхъестественной, он служил ярким признаком того, что я, возможно, и вправду недалек от небесного происхождения; я включил предельную скорость, и она дико заорала, потом ее, в свой черед, сменила другая, когда последняя из них вырвалась из моих роковых объятий, я почти не устал и был по-прежнему в полной боевой готовности.