Когда Илаиджа Погрэм, для которого это было самым обыкновенным делом, увидел, что Мартин отставил тарелку, так и не взяв себе масла, он обрадовался и сказал:
- Ну, знаете ли, изумительно, до чего вы, англичане, ненавидите учреждения нашей страны!
- Честное слово, - воскликнул Мартин в свою очередь, - вы самая непонятная страна, какая существует на свете! Человек ведет себя положительно как свинья, - и это у вас называется "учреждением"!
- У нас нет времени приобретать манеры, - сказал Погрэм.
- Приобретать! - воскликнул Мартин. - Но речь идет не о том, чтобы непременно приобретать. Речь идет о том, чтобы не утратить врожденную вежливость дикаря и ту инстинктивную воспитанность, которая заставляет человека остерегаться, как бы не оскорбить другого и не внушить ему отвращения. Неужели этот человек не сумел бы вести себя лучше, если бы не считал, что очень хорошо и независимо быть скотом в мелочах, - как вы думаете?
- Он уроженец нашей страны и, конечно, сметлив и боек от природы, сказал мистер Погрэм.
- Так вот, заметьте, к чему это приводит, мистер Погрэм, - продолжал Мартин. - Большинство ваших соотечественников начинает с того, что упрямо пренебрегает мелкими правилами общежития, которые не имеют ничего общего с такими установлениями, как сословные традиции, нравы, обычаи, и не связаны с формой правления или особенностями страны, но требуются простой, естественной среди людей учтивостью. Вы поощряете их в этом, возмущаясь нападками на их невежливость, словно это лучшая черта национального характера. От несоблюдения мелких условностей они переходят к пренебрежению крупными обязательствами и отказываются платить долги. Что они могут делать в дальнейшем или от чего еще отрекутся, я не знаю; но всякий может видеть, если захочет, что это естественно должно последовать, что это неизбежный процесс развития, порочного в самом корне.
Мистер Погрэм был слишком большим философом, для того чтобы это понять, и они опять вышли на палубу, где мистер Погрэм занял свой прежний пост и жевал табак до тех пор, пока не впал в летаргическое состояние, граничившее с полной бесчувственностью.
После нескольких дней утомительного путешествия они снова подошли к той самой пристани, где Марк чуть было не остался в тот вечер, когда они уезжали в Эдем. Хозяин гостиницы, капитан Кеджик, стоял на пристани и очень удивился, увидев своих старых знакомцев.
- Что за черт! - воскликнул капитан. - Ну, я просто удивляюсь!
- Нельзя ли нам остановиться у вас до завтра, капитан? - спросил Мартин.