– Джейн Энн, иди переоденься. И, лапочка, надень шляпку. Триш за утро просто поджарилась. – Эдди полезла в глубь фургона за сахаром.
– Я принесу ружье, – вызвался Колин.
Эдди успела распахнуть входную дверь, чтобы проветрить дом, когда увидела подъезжающую повозку:
– Глядите-ка! Едет проповедник Сайкс с женой.
– Спрячу-ка я сахар. – Триш схватила мешок и потащила его в дом. – Увидит и начнет зубы заговаривать, как обычно, когда чего-то захочет.
Сайксы поселились в Озарксе и основали храм среди холмов примерно тогда же, когда родители Эдди купили здесь участок земли. Эдди была уверена, что из-за многолетнего знакомства они чувствовали себя обязанными присматривать за ней. Вначале за Сайксом не замечали никакого особо религиозного фанатизма, но теперь он обличал любые человеческие грехи и считал людское горе проявлением гнева Господня.
Сайкс держал свою паству в железных рукавицах. Если ему становилось известно, что кто-то в воскресенье умудрился пришить пуговицу или расщепил полено на растопку, то непременно осуждал таких публично – произносил проповедь о нарушении святого дня, субботы. Провинившегося ждала геенна огненная.
Повозка остановилась перед домом, и Эдди с Диллоном вышли во двор поприветствовать гостей.
– Жарко, пройдемте на крыльцо выпить чего-нибудь холодненького.
– Мы не можем задерживаться более чем на минуту-другую, – сказала миссис Сайкс, маленькая бодрая женщина, похожая на птичку. Она слезла с повозки и взошла на крыльцо, прежде чем нога ее тучного мужа коснулась земли. – Мне не терпится узнать, прибыл ли мистер Гайд сегодняшним поездом.
– Нет. Он не приехал. Садитесь в качалку, миссис Сайкс.
– А как наши малыши? – Она потрепала Диллона по щеке, в ее глазах-бусинках засверкало восхищение.
– Он уже не малыш, ему три года.
– Да? Боже, как летит время!
– Добрый день, преподобный отец. Заходите. Я принесу кресло и холодной воды. На крыльце прохладней, чем в доме.
– Как дела, все в порядке? – спросил Сайкс, выпив воды. Он опустился в вынесенное из дома кресло. Эдди сжалась от страха, выдержит ли старое кресло, когда услышала скрип под солидным весом.
– У нас все хорошо. Просто прекрасно.
– Днем и ночью вдоль дорог движутся люди, не остывшие от убийств, поджогов и насилий. Города забиты дезертирами и освободившимися рабами, которые не знают, что с собой поделать. Ваша жизнь здесь без мужчины – дьявольское искушение для них. Особенно с этой проституткой. – Его голос гремел в тишине, нарушаемой только жужжанием майских жуков и карканьем ворон.
– Я не одна. Со мной дети и Триш, которая, разумеется, не проститутка, – возмущенно ответила Эдди.