— Заходите, заходите все. Будете наблюдать, как мыслят ваши товарищи.
Мы вошли. Автомат уже работал на холостом ходу, вычерчивая на экране горизонтальную линию.
— Ну, кто первый? — спросил Пат.
Все стояли, переминаясь с ноги на ногу. Наконец вышел Зоо. Спустя секунду он уже сидел в кабине. Пат повторил всем приевшиеся правила пользования автоматом и наконец задал вопрос:
— Каков эквивалент одиночного импульса в гомофильной сумме?
Сказав это, он нажал кнопку, и кривые стартовали. Зоо, согласно инструкции, ничего не говорил, обдумывая проблему. Огоньки загорались и гасли. Кривые лениво извивались. Несколько минут царила полнейшая тишина. Только щелкали реле. Сквозь прозрачное окно кабины мы видели лицо Зоо. Он закрыл глаза и усиленно думал. Иногда едва заметно шевелил губами, словно шептал что-то автомату. Наконец медленно протянул руку и выключил автомат. Пат задал следующий вопрос, потом еще. Наконец Зоо, весь мокрый от пота, вышел из кабины.
— Ты набрал минимальное количество очков, — определил Пат после того, как результаты стали ясны, а затем обратился к Максу: — Как он отвечал? Тебе видно, как данные согласуются с его ответами.
— Мне кажется, он отвечал неплохо, — отозвался Макс, немного подумав.
— Ну, значит, получаешь тройку, — заметил Пат.
Зоо резко повернулся и вышел не прощаясь. Следующим пошел Вибер. После второго вопроса он выскочил из кабины.
— Не буду я сдавать автомату! Это несправедливо. Он анализирует мысли, которых я бы никогда не высказал вслух!
— Коллега, успокойтесь! Вы нервничаете! — Пат обращался к Виберу, как к больному.
— Профессор, Вибер до некоторой степени прав, — прервал Пата Макс. — Я подключен к анализатору и вижу его мысли. Человек не в состоянии всецело сосредоточиться на теме. Всегда существуют мысли побочные, порой не подлежащие огласке… Макс неприятно ухмыльнулся.
Пат взглянул на него, но его глаза, скрытые черной эмульсией, были лишены выражения, лицо оставалось бесстрастным. Потом он повернулся к Виберу.
— Вернитесь в кабину. Будем кончать экзамен.
— Я не стану сдавать этому автомату!
— Успокойтесь и приходите позже или завтра. Кто следующий? — Пат повернулся к нам.
Тогда вперед выступил Ван. Скрылся в кабине. Пат сказал ему то, что говорил обычно, а потом задал вопрос. И тут началось.
Огни загорелись, погасли. Кривые, извиваясь, заметались по экрану. Мы не успели прийти в себя от изумления, как они уже замерли. Ответ был готов.
Пат минуту стоял, недоверчиво вглядываясь в экран, наконец решился и задал следующий вопрос. Снова помчались кривые, и несколько секунд спустя был получен результат. Пат подскочил к кабине. Я боялся, что Ван не успеет отключиться от цереброскопа.