Пес полежал, послушал музыку и пошел бродить по вечернему подъезду, закрыв дверь на «собачку».
— Познакомиться бы с какой собачкой, — вслух подумал он и сладко чмокнул, нюхая ступеньки между шестым и пятым этажами.
Его тянуло к двери Н. И. Сидоровой-Гильзаби каким-то магнитом, не иначе. Лабрадор шел вверх по ступенькам и чутко ловил каждый шорох, чью-то беготню наверху, женский несерьезный бас из квартиры на пятом этаже.
Французскими духами «Бесконечная жизнь» пах коврик у двери писательницы Достоевской, пес грустно стал их нюхать и чуть не расплакался от нахлынувших переживаний и бренности всех химер вокруг…
И снова ему на ум пришли некоторые подробности из жизни окружающих его людей.
Обычные кульбиты и кувырки…
Ну, про то, что у Тамарки муж каждый день приползает на рогах и стучится ими в свою дверь, — даже речи нет. Неинтересно, привыкли.
О том, что сосед со второго этажа — педофил и за его дверью ранеными зайцами от боли верещат мальчики, которых он приводит, обняв за шею, с рынка или вокзала…
О том, что Таню Дубинину из Красноуральска муж привез рожать к маме, на шестой этаж, в 54-ю квартиру, знали все. Танечка жила в этом доме с рождения, потом удачно вышла замуж за штурмана и уехала жить в Красноуральск. И вот вернулась меньше чем через год в интересном положении к маме. А к кому ж еще в таком приятном положении ехать?
Нельсон прижал уши к двери, за которой спала беременная и очень красивая молодая женщина Танечка Дубинина, вспомнил, что сам до сих пор не женат, тяжко вздохнул и решил на неделе наверстать упущенное — стать и неиссякаемая собачья сила позволяли исправить положение в рекордные сроки.
Но — запах, кислый мужской запах от тряпки у 55-й квартиры, вывел Лабрадора из состояния возвышенной мечтательности. Пес хотел даже отметиться там, но посмотрел на дверь и передумал.
Семейная пара из 55-й квартиры представляла собой незабываемое хали-гали.
Когда они шли под ручку, жена все время смотрела вниз, на ноги мужа, подстраиваясь под его шаг.
А Вениамин шел, вертел головой во все стороны, разглядывал хорошеньких или безобразных женщин, улыбка сменялась на его лице гримасой отвращения. Он шел по прямой, совершенно не глядя под ноги. И то и дело попадал то в яму, то в траншею, которых на просторах Полежаевска было как на поле брани.
Однажды, это произошло в мае, Вениамин и Мила шли по совершенно лысой местности у кинотеатра «Победа». И так как он считал ворон на проводах, а Мила глядела на его брючины, болтающиеся внизу, — супруги одновременно ступили на кучку дымящихся собачьих экскрементов, которую буквально только что оставила одна невоспитанная собака в центре площади Мирового Восстания.