Старик откинул «собачку» и приоткрыл дверь. На крыльце стояли двое.
– Кто вы? – справился Агранович.
– Не беспокойтесь, мы – добрые приятели Яши, – на свет выступил стройный большеглазый парень.
– Известие есть для вас, – глухо добавил второй из темноты.
– Прошу, – кивнул Абрам Моисеевич и ткнул пальцем на лакированные ботинки первого. – Шибко не топайте, жена спит.
Хозяин проводил гостей в кухню и вопросительно поднял брови. Молодые люди сняли кепки, со вздохом опустили глаза.
– Принесли мы, отец, дурные новости, – начал обладатель шикарных ботинок. – Яша погиб… Несчастный случай.
Старик бросился к гостю, нервным, отчаянным движением дернул за карман пиджака и испуганно отскочил назад.
– Не-ет! – потрясенно воскликнул он. – Как же так?!
Молодые люди подхватили Аграновича под руки, усадили на стул, плеснули в стакан воды. Абрам Моисеевич тупо смотрел перед собой и беззвучно бормотал полузабытую молитву.
– Крепитесь, отец, – проговорил второй гость, тот, что пониже, типичный русак. – Якова уже не воротишь. Гепеушники его третьего дня застрелили, там, у банка. По ошибке, приняли за налетчика.
Слова не доходили до сознания Аграновича.
– А тело, тело сына моего где? – вдруг отчаянно взвизгнул он.
– Предано земле на Еврейском кладбище, по закону вашему, – поспешно объяснил большеглазый щеголь.
Взяв в свои ладони слабую руку старика, он строго добавил:
– Место вы узнаете потом. И службу раввин пусть отслужит позже, как все окончательно успокоится. Власти до сих пор, по ошибке, считают Яшу налетчиком, могут выкопать тело, осквернить.
Абрам Моисеевич в ужасе уставился на гостя.
– Послушайте совета, – продолжал убеждать молодой человек. – И о нашем визите молчите.
А соседям скажите, что Яша уехал к родственникам. Поняли?
Агранович послушно кивнул. Большеглазый перевел дух и подмигнул товарищу. Тот извлек из заплечного мешка объемистый сверток:
– Здесь Яшины деньги. Все, что осталось.
Абрам Моисеевич покосился на сверток. Он хорошо знал счет деньгам и вмиг определил, что даже если внутри мелкие купюры, все одно – не меньше тридцати тысяч.
«Откуда у Яшеньки столько?» – хотел спросить старик, но почему-то не осмелился.
– Девяносто тысяч, – пояснил щеголь. – Как узнаете, где могилка, поставьте богатый памятник. И помяните, как положено.
– Простите нас, не уберегли, – проговорил русый.
Гости поклонились и пошли к выходу.
Абрам Моисеевич не слышал, как хлопнула дверь, он думал о сыне. Старик никак не мог вспомнить его взрослым.
…Был ясный февральский полдень, когда Беллочка родила ему младшенького. Доктор Зельцер с улыбкой вышел из спальни и возвестил о благополучных родах. Илюшка и Сарочка бросились к отцу, а он, счастливый и молодой, целовал их и говорил о братике…