Крестник твой, покойный Федька, после третьей поездки в приграничные с Польшей и Румынией места сказал: «Не верю я проводникам, атаман, хоть убей. Немало среди них ссученных и легашей. Трекают важно [178], забожиться честью варнацкой могут, а только не урки они!» Так что мы отказались уходить через западные границы. Подумывал я прощупать финскую, да пока не успел.
Георгий повернулся к Андрею и шутливо подмигнул:
– Вот если бы я, как товарищ комэск, служил на китайской границе, так уж сумел бы найти лазейку. Верно?
– Да, – кивнул Рябинин. – Там я все тропы знал, хоть армию мог провести.
– Вот видишь! А мы – люди в этом не сведущие, боялись просчитаться.
– Не беда, – Андрей невесело улыбнулся. – Банде Гимназиста и без того неплохо живется. Кстати, ты как-то сказал, что собираешься переехать в другой город!
Старицкий вздохнул:
– Была мысль выйти на свет, покончить с лихим промыслом…– Его лицо скривилось. – Хотел обосноваться по-человечески, дела вести честным образом… Только вот не верю я большевикам. Упрямо ворчат по углам «стойкие партийцы», что нэп – «отступление». А отступать коммунисты ох как не любят! Рано или поздно начнется их победоносное наступление!.. Кто знает, как получится?..
В голове у Андрея мелькнула неожиданная догадка.
– Скажи честно: дерзкий налет на Госбанк – это часть продуманного плана, способ разделаться с такими махровыми уголовниками, как Фрол? – в упор спросил Рябинин.
– А как же иначе? – Георгий рассмеялся. – Это была игра по-крупному, ход ва-банк. Или легавым пришлось бы уложить всех нас, пусть даже и меня, или – фортуна склонялась в мою сторону. В новой жизни, жизни честных обывателей, нет места для таких, как Фрол и Агранович.
Федька никогда бы не смог зарабатывать деньги честным трудом, со временем он вновь стал бы налетчиком. А Яшка – и того хуже. Задолго до нападения на Госбанк Фрол получил приказ прикончить Аграновича; не зацепи ты Федьку – пришлось бы его убирать мне.
– Вот, значит, как решил «высший судия» – Гимназист! – покачал головой Андрей.
– Зря смеешься. Кем и где были бы эти «видные жиганы», не будь меня? Давным-давно гнили бы в тюрьме или в могиле. Не забывай, что только благодаря моему уму, воле, осторожности шайка пятый год жирует, покупает себе лучшие гардеробы и баб, каждое лето нежится на курортах. Я сломал их разнузданную лихость железной дисциплиной, воровское легкомыслие – продуманной конспирацией. Я создал организацию, каких мало осталось в России!
– Уголовную организацию! – уточнил Рябинин. – Банду, промышлявшую грабежом, разбоем, темными махинациями и убийством. Почетно для дворянина!