– Какие деньги? Я же не виновата! Это их надо судить, а не меня…
Обвинитель махнул рукой, и охранник заставил замолчать пленницу, закрыв ей рот ладонью.
Та, естественно, не могла стерпеть столь бесцеремонного обращения и цапнула охранника за палец.
– Я ведь могу тебе и кляп в рот засунуть, – пригрозил укушенный. – А ну молчать, когда его степенство оглашает приговор!
– Нанесение телесных повреждений стражу порядка при исполнении, – монотонно добавил судья. – Плюс еще десять едургов. Будешь платить?
Терна отвернулась, чтобы не сказать все, что вертелось у нее на языке.
– Значит, денег у тебя нет, – констатировал представитель власти и вновь зашуршал бумагами. – Воровка, отказывающаяся платить штраф, выставляется на аукцион немедленно после окончания судебного заседания.
Судья демонстративно захлопнул папку с бумагами и встал.
– Полагаю, не стоит понапрасну тянуть время. Суд окончен, подготовьте товар к продаже. Через полчаса штраф должен быть уплачен в городскую казну.
Девушке скрутили руки за спиной.
– Будешь кричать – заткнем рот грязным вонючим кляпом, – строго предупредил охранник. – Не будешь – дадим дельный совет.
– Не дождетесь, – огрызнулась пленница, опалив служивого гневным взглядом. Тот лишь пожал плечами и подтолкнул девушку к выходу.
Рынок рабов в Батренге оказался гораздо представительнее столичного – сказывалась близость к границе с Зирканой, где рабский труд применялся гораздо чаще, чем в Далгании.
– Не вздумай брыкаться на рынке. С особо строптивых во время торгов срывают одежду, – предупредил охранник.
Когда девушку вывели на помост и ударили в бубен, народ вокруг оживился. На центральном базаре города начиналось грандиозное шоу под названием аукцион. Сначала заработали зазывалы, имевшие процент с выручки. Они старались во все горло, описывая прелести «товара». Только сейчас Терна вдруг узнала, какие у нее шелковистые волосы, обворожительные глаза, упругая грудь, тонкая талия и… Выставленные на публичное обсуждение подробности строения отдельных частей ее тела вогнали девушку в краску.
– Начальная цена – шестьдесят монет! Всего шестьдесят монет за это сокровище! Вдумайтесь, господа! – ретиво принялся за дело аукционист – холеный тип в роскошном зеленом костюме. Он постоянно поправлял редкие волосы и время от времени проверял, на месте ли лацканы пиджака.
– Семьдесят! – поднял руку толстый мужчина, подобравшийся к помосту одним из первых.
– Вижу-вижу, в вас заговорил настоящий мужчина. Но что такое семьдесят монет? Это всего на десять больше того минимума, о котором и говорить не стоит, а когда смотришь на эти плечи, эту шею, эту…