«Какой ты заботливый! Прямо отец родной!» – с ожесточением подумал Мишка.
– С твоего позволения, я продолжу о страховке. Разобьем ее на две части. Когда я дохожу до полуфинала, ты выдашь мне пять голубых кристаллов.
– Чтобы ты сразу смотался? – Зерг даже привстал.
– С твоим клеймом? А через три дня отбросить коньки?
– Хорошо. – Мраг сел на место.
– А перед финалом ты снимешь свое клеймо.
– Исключено. – На этот раз Зерг возразил почти спокойно. – На арене сражаются только рабы. Клеймо – знак раба.
– Где это записано? – Мишка не собирался отступать.
– Что?
– Что гладиатор должен быть рабом.
– А кто еще по собственной воле пойдет умирать за чужого дядю?
– Я пойду! И не умирать, а побеждать. И не за чужого дядю, а за билет домой. Кстати, свое клеймо ты можешь убрать непосредственно перед схваткой. Я не возражаю.
– Он не возражает! Кто ты вообще такой, чтобы возражать?!
– Твой компаньон. Если ты не против. Или труп. Других вариантов нет! – Для убедительности Мишка стукнул кулаком по столу.
– Не дави на меня, парень, не то пожалеешь! – прорычал седой, устремив злобный взгляд на собеседника. Независимость гостя его раздражала все сильнее.
– А ты не угрожай, иначе мы пожалеем оба. – Ответный взгляд Сомова также не отличался любезностью.
Игра в гляделки продолжалась несколько минут. Казалось, поставь между ними лист бумаги – и он вспыхнет. К счастью, обошлось без пожаров. Зерг изобразил подобие улыбки и спокойно произнес:
– И все-таки ты мне определенно нравишься. Ты первый человек, кто не дрожит перед мрагом, смеет выдвигать свои условия и остается при этом в живых. В конце концов, кто мне сказал, что ты дойдешь до финала?
– Я! – твердо ответил Сомов. – И не только дойду, но и выиграю турнир.
– Думаешь, я расстроюсь?
– Ты принимаешь условия сделки?
– Принимаю, – усмехнулся Зерг.
– Тогда я вызываю посредника. – Мишка соединил большой и безымянный палец левой руки.
– Неужели ты думаешь, что в случае невыполнения условий посредник сможет мне хоть что-то сделать?
– Это сделаю я сам. Но бумагу составить надо. У тебя деньги есть? – как бы между делом спросил Михаил.
– Здравствуйте. – Бородач был до того перепуган, что впервые поздоровался с клиентами. Прежние посещения этого места оставили неизгладимые впечатления. – Зачем вызывали?
Архаз снял номер с видом на площадь. Он понимал, что этой ночью ему вряд ли удастся заснуть, и присел у окна, не зажигая лампы. Взор колдуна устремился к зданию напротив.
«Почему они выбрали именно меня?»
Ответ на мучавший его вопрос посол нашел довольно быстро, сложив воедино ряд обстоятельств: большие потери среди сотрудников, собственную магическую истощенность и его почти приятельские отношения с королем. Первые два позволяли расправиться с ним без особого труда, а третье, после соответствующей подачи при дворе, окончательно настраивало огарского правителя против рундайцев. Посол знал, что отношения между западом и востоком заметно ухудшились буквально за полгода.