– В какую сумму можете оценить ущерб?
– Здание было застраховано?
– Вы будете подавать в суд?
На кого? На господа Бога, криво улыбаюсь я. Видимо, в журналисты, как и в пожарники, идут особого сорта люди.
Катькины охранники проталкиваются и дерзко распихивают мой стихийно сформировавшийся фан-клуб. Обступают и, пряча меня за свои каменные плечи, как в кокон, ведут к машине. Я падаю на заднее сиденье. Хочется понять, все уже закончилось или только начинается?
Катька протягивает косяк:
– Когда больно, надо смеяться!
Я прижимаюсь к ней, обнимаю ее и плачу, плачу на ее худеньком плече. Она обхватывает меня обеими руками, гладит, как маленькую, по голове.
– Не-на-ви-жу! – тихо шепчу я. – Не-на-ви-жу! – уже громче. – Ненавижу-у-у-у!
Это уже не крик и не плач, это вой раненого зверя. Мы едем.
– Кричи, душа моя! Кричи! – призывает Катя. И начинает орать вместе со мной: – А-а-а! А-а-а! А-а-а!
Водитель останавливает машину. Мы выходим.
– А-а-а! А-а-а! А А-а-а!
Я машу руками, она пытается снова обнять меня, я начинаю лупасить ее. Водитель приносит бутылку «Абсента». Я выпиваю прямо из горла. Хочется, чтобы он, или этот охранник, или Катя ударили меня, ударили сильно, больно, так, чтобы вырубился мозг, потакающий призывам страха, так, чтобы умерла боль, бьющаяся в груди. Ее хочется выплюнуть, выплюнуть и навсегда забыть. Ампутировать. Никогда больше не слушаться ее, не бояться...
Глава 8
Сама себе и садо, и мазо
Любопытные журналисты расспрашивали Анжелину Джоли:
– Вы такая известная личность, звезда, как вам удается сохранять бесподобную внешность при увлечении садомазохизмом? Неужели вам не страшно, что ваш мужчина изуродует вас?
– Секс, так же как и любые отношения между людьми, – это прежде всего доверие! Я доверяю своему партнеру себя, свое тело, свою душу, и он ни разу не покалечил меня...
Для меня садомазохизм – это извращенный секс с самой собой, это когда ты специально прыгаешь через барьеры там, где их можно обойти, когда ты идешь туда, где заведомо сложнее, и когда ты ставишь перед собой цель, которая, вероятнее всего, недостижима. Я владею потрясающей, просто феноменальной способностью сначала придумывать себе проблемы, а потом их решать. Устав отношения к себе в стиле садо-мазо – это самобичевание, самоунижение, самокритика и самообесценивание. Из запланированных на день двадцати дел, ты сделала девятнадцать, но вместо того чтобы гордиться собой за это, ты ненавидишь себя за то, что не сделала одно. Бить себя плетками злости, щипать себя кусачками недовольства, грызть зубами зависти, тушить об себя окурки неудовлетворенности, – это пожалуйста, это мы можем, легко.