– Так что же мы сидим! – воскликнул Карозин. Он был сыт и готов к новым подвигам, урчащий желудок теперь не мешал профессору проявить твердость духа, а энтузиазм супруги подталкивал к несвойственным для него авантюрам. – Где этот злополучный пакетик?
Катенька вскочила со стула и метнулась в гостиную, где лежала умирающая Варя. Женщина окинула комнату взглядом пытаясь восстановить в памяти события того страшного дня, чтобы вспомнить, куда она девала пакетик из-под мышьяка, который вынула из руки мертвой горничной. Постепенно она вспомнила, что положила его в карман своего платья. Катенька побежала к своему гардеробу, боясь в душе, что ее служанка чистила платье и выкинула бумажку, посчитав ее ненужной.
Слава Богу, пакетик оказался на месте. Впервые в жизни Катеньку порадовала нерасторопность служанке. Она поспешила обратно в столовую, победно неся в крепко стиснутой руке желтоватую бумажку с неприятной эмблемой. В душе ее снова поселилась уверенность, что они доведут это дело до конца.
«Аптека Мульчинского на Сретенке», – прочел Карозин адрес с пакетика.
– Ну что, едем? – поднял он глаза на жену и принца, потом немного задумался, глядя невидящими глазами на надпись. – Мульчинский, Мульчинский… – повторял он в задумчивости.
– Никита, ты что стоишь, мы же решили ехать, пока еще не поздно. Ты что, знаешь этого аптекаря? – Катенька выжидающе смотрела на мужа.
– Да нет, душа моя, не знаю… Но ты понимаешь, это дело такое запутанное, что я поневоле пытаюсь углядеть в нем хоть какие-то логические закономерности… – профессор вспомнил о принце и перешел на английский. – Простите сударь, я вот тут подумал, что этот аптекарь запросто может отпереться, и мы с ним ничего сделать не сможем. А его фамилия кажется мне какой-то странной… прямо инверсия какая-то…
– Что ты имеешь в виду, Никита? – обеспокоилась Катенька.
– Ну разве ты не заметила: Мульчинский, Любчинский, Любчинская…
– Боже мой! А ведь и в самом деле похоже! Ты думаешь, что он ее родственник, но сменил фамилию?
– Да за чем ему? Ну подумай: какое кому дело до фамилии аптекаря, а вот фамилия актрисы, добивающейся славы – совсем другое дело!
– Так ты полагаешь…
– Полагаю. И даже более того… – профессор оборвал сам себе и обратился к принцу, который во все глаза смотрел на рассуждающего профессора. – Вы знаете, сударь, я по роду своих занятий не привык делать скоропалительных выводов, пока не подкреплю их стройной системой строгих доказательств. Но иногда поиск решения происходит интуитивно, с помощью озарения. И тогда доказательства находятся довольно быстро, так как решение выглядит настолько очевидным, что делается понятно сразу: оно верно. Считайте, что у меня сейчас случилось именно такое озарение. Я не так уж и много сделал для распутывания этого дела, но сейчас совершенно уверен в том, что этот аптекарь – родственник актрисы. И он – наш к ней ключ.