Он посмотрел на Чарли ап Моргана, который как раз выходил из комнаты.
– Вы, дорсайцы, изменили нас.
– В самом деле? – спросил Чарли, останавливаясь. – Что вы теперь думаете о Яне, Пел?
– Ян? – Пел нахмурился. – Мы говорили о Кейси. Ян просто... такой, каким и был всегда.
– Вы так ничего и не поняли, – произнес Чарли, обращаясь к нам.
– Ян – хороший человек, – ответил Пел. – Я с этим не спорю. Но такого, как Кейси, никогда не будет.
– То же самое можно сказать и о Яне, – обрезал Чарли. – Он и Кейси вдвоем составляли одну личность. Вот чего никто из вас так и не понял. Теперь половина Яна ушла – в могилу.
Пел медленно покачал головой, не соглашаясь.
– Извините, я не могу в это поверить. Я не могу поверить, что Ян когда-либо в ком-то нуждался – даже в Кейси. Да и после смерти Кейси он ничего не делал, кроме как сидел и без конца заявлял, что не станет рисковать репутацией Кейси – пока события не заставили его действовать. Так не ведет себя человек, который потерял свою лучшую половину.
– Я не сказал «лучшую половину», – возразил Чарли, – я только сказал «половину», и этого вполне достаточно. Остановитесь на мгновение и представьте, что это значит, когда у вас ампутировали половину: когда тот, кто был ближе всего к вам всю жизнь, оторван от вас с мясом, застрелен на улице горсткой фанатиков-революционеров, жителей планеты, которую вы пришли спасти. Что бы вы чувствовали в такой ситуации?
Пел слегка побледнел, пока Чарли говорил. Когда он ответил, в голосе его почти не ощущалось того нового оттенка, который он приобрел после разговора с Падмой.
– Мне кажется... – очень медленно начал он и замолчал.
– Теперь вы начинаете понимать, как чувствует себя сейчас Ян. Предположим, вы чувствуете себя именно так, а прямо за городом стоят шесть батальонов вооруженных солдат, и они могут превратить этот город, где прячутся убийцы вашего брата, во второй Рошмон – по одному вашему слову. Как вы думаете, легко это или трудно – не произнести этого слова, которое даст им свободу действий?
– Это должно быть... – слова, казалось, приходилось вытягивать из Пела, – ...трудно...
– Да, – мрачно согласился Чарли, – и для Яна это было трудно.
– Тогда почему он это сделал? – спросил Пел.
– Он сказал вам почему, – ответил Чарли. – Он хотел защитить репутацию своего погибшего брата, чтобы имя Кейси Грима так и осталось символом высочайшего военного руководства.
– Но Кейси погиб. Он не смог бы повредить своей собственной репутации!
– Могли его войска. Им было важно, чтобы кто-то заплатил за смерть Кейси. Они хотели поставить памятник Кейси, столь же долговечный, как Рошмон, что стал памятником Жаку Кретьену. Был лишь один способ их удовлетворить: Ян должен действовать сам – в качестве выразителя их воли – в отношении убийц. Поскольку никто не мог сомневаться в праве брата Кейси на это.