— Все еще живет?
— И процветает! — Дауни за это время побледнела, вокруг глаз и рта залегли морщинки, но тем не менее она совсем не выглядела усталой. — А ведь полтора дня назад это было просто пятнышко на предметном стекле. Я же говорила, что организм может расти с любой быстротой — лишь бы было соответственное питание.
— Но, кажется, оно уже перестало расти? — Рейнхарт заглянул внутрь, сквозь смотровое стекло, за которым виднелась шевелящаяся во мраке темная масса.
— Похоже, что его размер и форма предопределены заранее, — сказала Дауни, беря со стола пачку рентгенограмм. Она протянула их Рейнхарту. — Правда, здесь мало что видно. Полное отсутствие костных образований. Напоминает огромный кусок студня. Но в то же время у него есть глаз и какое-то подобие мозга, напоминающее очень сложные нервные узлы.
— И больше ничего примечательного? — Рейнхарт, прищурившись, рассматривал рентгенограммы.
— Нет, разве что зачатки ног, хотя, вернее всего, это просто раздвоенный кусок ткани. Рейнхарт отложил рентгенограммы и сосредоточенно нахмурился.
— Как оно питается?
— Непосредственно через кожу. Оно живет в питательной среде и усваивает ее прямо клетками тела. Очень просто и очень эффективно.
— А что машина? Дауни сделала большие глаза.
— При чем тут машина?
— Она как-нибудь реагирует на все это?
— Но каким образом?
— Не знаю, — Рейнхарт обеспокоено нахмурился. — Так как же, реагирует?
— Нет. Она была совершенно спокойна. Профессор отправился в машинный зал и медленно возвратился, опустив голову, сосредоточенно рассматривая поблескивающие при каждом шаге носки тщательно вычищенных туфель. Время было раннее, кругом стояла полная тишина. Он заложил руки за спину и сказал, не поднимая глаз:
— Я хочу, чтобы Флеминг сюда вернулся. Сначала Дауни ничего не ответила, потом сказала:
— Эксперимент полностью контролируется.
— Кем контролируется?
— Мной. Профессор заставил себя взглянуть на нее.
— Мы живем в долг, Мадлен. Местное начальство хочет от нас избавиться.
— Сейчас, когда работа в самом разгаре?!
— Нет, министерство отстояло нас, но мы должны работать как единая группа и давать результаты.
— Хорошенькое дельце! А это что же, не результаты? — Дауни ткнула в бак коротким костлявым пальцем. — Мы на пороге величайшего открытия века — мы создаем жизнь!
— Да, я знаю, — уныло сказал Рейнхарт, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Но куда это нас приведет?
— Нам еще многое нужно узнать.
— Но мы больше не можем допускать никаких инцидентов.
— Я управлюсь сама.
— Мадлен, дело ведь касается не только вас одной, — Рейнхарт говорил с мягкой настойчивостью. — Мы все в этом участвуем.