— Разве господин Владислав не будет ждать завтрака?
— Нет, — ответила я. — Он занят. Сейчас у него важная встреча.
— С дядюшкой, — сказала Грета, не спрашивая, а утверждая.
Я вопросительно посмотрела на неё:
— Ты что-то об этом знаешь?
— Ничего определённого, госпожа. Просто перед тем, как вы вызвали нас, я разговаривала с Оливером, и он между делом упомянул, что дядюшка Ференц приказал подать в свой кабинет завтрак для его высочества.
Оливер был старшим братом Греты и служил в свите великого инквизитора. Казалось, он и часа не мог прожить без того, чтобы не перекинуться парой слов со своей любимой сестрёнкой; иногда у меня создавалось впечатление, что они постоянно поддерживают мысленную связь. Через него Грета была в курсе всех самых свежих правительственных новостей.
— Очень странно, — задумчиво произнесла я. — С чего такая спешка? И почему он вызвал одного Владислава?
Я обращалась к самой себе, но Грета решила, что вопрос адресован ей.
— Не знаю, — ответила она. — Брат ничего не говорил. Наверное, он тоже не знает, иначе сказал бы.
В этом я не сомневалась. Оливер рассказывал сестре обо всём, что видел и слышал на службе, благо Грета была не болтливой девушкой, и дальше её это не шло. Конечно, она делилась по секрету частью полученной от брата информации с ближайшими подругами, которым полностью доверяла, в частности со мной, но это не в счёт. Ведь тайны для того и существуют, чтобы поверять их своим лучшим друзьям.
— Может, — неуверенно предположила Сесиль, — дядюшка наконец-то решил официально признать вас наследниками Мэтра?
— Давно пора, — заметила Грета. — Нет никакого смысла ждать ещё год. Ведь когда Мэтр составлял своё завещание, он был уверен, что все эти три года вы проведёте на Ланс-Оэли. А раз вы уже здесь, то глупо притворяться, будто ничего не происходит.
Я молча покачала головой, но возражать не стала, чтобы не затевать очередной дискуссии о планах Мэтра и о том, как регент чуть было не погубил их, позволив нам раньше времени покинуть Ланс-Оэли. Вместо этого я перевела разговор на вчерашний отъезд Кристины, и Сесиль охотно поделилась со мной тем, что знала. Впрочем, знала она мало — Кристина никому не говорила, что за неприятности случились у неё дома, — так что вскоре перешла к догадкам и предположениям. Особенно меня заинтриговало одно из них: что, дескать, в семье у Кристины всё в порядке, просто она догадывалась о том, что я не хочу брать её в поездку по Граням, поэтому решила сама убраться от греха подальше и не нарываться на публичное унижение.
Слушая Сесиль, я внутренне сгорала от стыда. Неужели моя антипатия к Кристине и желание избавиться от её общества были так очевидны? Какой, должно быть, мегерой я выглядела в глазах фрейлин, когда раз за разом придиралась к ни в чём не повинной девушке, сгоняла на ней всю свою злость, нередко доводила её до слёз незаслуженными упрёками... Нет, определённо, я настоящая стерва!