Эрнан исполнил просьбу короля. Хранитель печати действительно находился в соседней комнате, ожидая, когда освободиться король, и по приглашению Шатофьер вошел в спальню.
— Господин де Риаса, — сказал Альфонсо. — Велите арестовать помощника главного кравчего Трухильо и повесить его... Нет, не сразу. Сначала подвергните его пыткам, пусть признается, кто подговорил его отравить меня, пусть выложит все, что ему известно. Пытайте его подольше, выжмите из него все, что можно, а как только увидите, что ему уже нечего сказать по делу и он начнет признаваться в несуществующих грехах и возводить напраслину на других, отправьте его на виселицу. Смертный приговор я подпишу позже; кстати, распорядитесь, чтобы его подготовили. Формулировка: государственная измена.
Хранитель печати молча поклонился и направился было к выходу, но король задержал его:
— Нет, постойте! Вот еще что. Через час соберите Государственный Совет — я назову имя наследника престола. Теперь вы свободны, сударь, оставьте нас.
Г-н де Риаса вновь поклонился и вышел. За дверью послышались его слова, обращенные к гвардейцам из охраны: «Вы двое — за мной».
— Ну что ж, — сказал Альфонсо. — Раз Фернандо нет в живых, мне уже нечего бояться за Бланку. Она может спокойно приезжать в Толедо, сейчас ее присутствие здесь просто необходимо — ведь она будущая королева Кастилии.
— По моим подсчетам, — произнес Эрнан, — госпожа Бланка прибудет самое позднее через пять дней.
Король вздохнул.
— Дай мне, Господи, еще хоть неделю жизни. Я так хочу повидаться напоследок с сестрой... Я же покрепче святейшего отца... Вы хотите что-то сказать, граф?
— Да, государь. У меня к вам одна просьба.
— Так говорите же.
— Я более чем уверен, государь, что ваша сестра явится к вам вместе с принцем Филиппом...
— Это было бы желательно, господин граф. К сожалению, времени мне отпущено слишком мало, чтобы обращаться к императору с просьбой освободить Филиппа от обязательства, данного им в отношении его дочери Анны. Так что мне остается только положиться на свою последнюю волю. Думаю, Филипп найдет ее достаточным и вполне веским оправданием для себя, а Август Юлий с пониманием отнесется к его поступку.
Теперь пришла очередь вздыхать Эрнану.
— Как раз этого я и боялся... Стало быть, вы хотите, чтобы Филипп женился на госпоже Бланке?
— Я очень этого хочу. Лучшего короля для Кастилии не сыщешь... А чего, собственно, вы боитесь?
— Буду с вами откровенным, государь, — сказал Шатофьер. — Я боюсь, что Филипп не устоит перед соблазном и исполнит последнюю волю вашего величества, о чем впоследствии будет горько сожалеть. Сейчас он не в состоянии принимать взвешенные решения, он безумно любит вашу сестру, к тому же есть основания полагать, что она ждет от него ребенка...