Леди Финч взглянула на отражение Аманды в зеркале и улыбнулась:
– Это не простое ожерелье, это бриллианты Финчей. Я получила их на свадьбу. Говорят, это подарок Генриха Восьмого жене одиннадцатого барона, которую король хотел совратить, – расхохоталась леди Финн, поправляя замочек. – Но мудрая леди сумела сохранить свою честь, жизнь мужа и бриллианты, избежав постели короля.
Пробежав дрожащими пальцами по ожерелью, Аманда снова запротестовала:
– Миледи, я не могу это надеть. Что, если…
– Вздор! – воскликнула баронесса. – Они созданы для молодых и красивых. И у вас есть оба этих достоинства. Говорят, ожерелье приносит счастье, и я вам желаю того, что желает ваше сердце.
Желание ее сердца. Если бы только баронесса знала, что это значит.
Чувство вины охватило Аманду. Как она могла принять такой дар? Она потянулась расстегнуть замочек ожерелья и возвратить этот незаслуженный подарок. Но леди Финч остановила ее.
– Пожалуйста, порадуйте старую женщину и наденьте его, – мягко сказала она. – У меня нет дочери, чтобы вывести ее в свет, а сын не склонен найти жену. Доставьте мне удовольствие увидеть достойное применение.
На глазах Аманды выступили слезы. Леди Финч за последние сорок восемь часов сделала для нее больше, чем родная мать за всю жизнь. И чем она собирается отплатить баронессе? Тайком улизнуть прочь и нарушить сделку, которую Финчи свято соблюдают.
– Леди Финч, я… я… я не знаю, как благодарить вас за вашу доброту.
– Нет нужды благодарить меня. Вы сделали больше, чем понимаете. – Леди потрепала ее по плечу и вытерла повлажневшие глаза кружевным платочком. – А теперь хватит слез. Иначе я превращусь в фонтан, и гадкая леди Миттон до конца сезона будет болтать всему свету, что я впала в старческое слабоумие.
Аманда рассмеялась, вытерла слезы и задумалась, станет ли баронесса сожалеть о своем великодушии, когда пробьет полночь и выяснится, что гостья давно сбежала из Финч-Мэнор… из единственного настоящего дома, который она когда-либо знала.
Звучный голос Аддисона все больше хрип, пока дворецкий продолжал объявлять прибывавших гостей, а лорд и леди Финч приветствовали старых и новых друзей.
Джемми не мог припомнить, когда в Финч-Мэнор собиралось столько гостей. Его выставили из сторожки, где устроился лорд Уэрледж с семейством и прихлебателями, поскольку главный дом трещал по швам. Их соседка, леди Керквуд, великодушно распахнула двери своего дома, чтобы дать ночлег непоместившимся гостям: кажется, весь свет пустился в долгое путешествие из Лондона в Брамли-Холлоу ради беспрецедентного бала леди Финч.