– А ты была влюблена?
На мгновение Джози показалось, что она могла бы поиграть с ним, сказать, что питает к кому-то безнадежную любовь. Это уравняло бы их, и едва ли он догадался бы, что она влюблена в собственного мужа, который любит другую.
– Ничего подобного, – ответила Джози, стараясь говорить твердо. – Я не из тех, кто влюбляется.
Мейн улыбнулся:
– Все нежные жены влюблены в своих мужей.
– Вовсе нет.
Чем больше она об этом думала, тем больше раздражалась. Чем он занимался? Как бродячий кот охотился за добычей? Неужели за последнее время не нашел ничего лучшего?
Губы Мейна плотно сжались.
– При всем сходстве, жизнь Хеллгейта не моя биография.
Джози встала и, подойдя, выглянула из окна.
– Разве ты не прыгал из одной постели замужней женщины в другую, как дитя в поисках лакомства? – спросила она не оборачиваясь.
– Разумеется, нет.
Джози резко повернулась к нему.
– А по-моему, тебя можно сравнить…
Она замолчала.
– Сравнить с чем?
– С бродячей собакой, прыгающей на женщину, чтобы обнюхать, и тотчас же убегающей, чтобы обнюхать другую!
– По-моему, звучит не слишком аппетитно.
Джози захлопнула книгу в красном переплете, которую все это время держала в руках.
– А это, значит, аппетитно?
По правде сказать, она уже начинала испытывать чувство стыда. То, что она наговорила, никак не соответствовало образу нежной и любящей жены.
Мейн откашлялся.
– Возможно, ты права.
– Я, безусловно, права. – К своей досаде, Джози никак не могла остановиться. – Думаю, ты играл роль сластолюбца, потому что тебе это нравилось.
– Любому бы понравилось.
– Если верить мемуарам Хеллгейта, все эти женщины желали тебя; тогда почему же ты влюбился в непорочного ангела, почему не женился на одной из этих Иезавелий?
– Думаю, я как раз на такой и женился. – Мейн неожиданно усмехнулся.
Джози опустила глаза: она не знала, как закончить этот разговор, как взять обратно вылетевшие у нее слова. Однако теперь уже не мог остановиться Мейн.
– Ты права, – резко сказал он. – В течение двух лет у меня не было ни одного пошлого романа, потому что я пришел к такому же выводу. Я растрачивал свою жизнь на мелкие интрижки, и для меня было не важно, замужем женщина или нет. Я даже согласен с Шекспиром, сказавшим «безумец, расточаешь ты свое богатство в буйстве сумасбродном», или как там у него...
Джози сжала губы. Было ли это ее победой, и если так, то в чем эта победа заключалась?
– Тебе не стоит насмехаться над моей любовью к Сильви и леди Годуин, – продолжил Мейн. – Вероятно, они оказались слишком целомудренными для такого, как я, но зато показали мне, что пора покончить с прежним образом жизни. Ну а ты – ты, случаем, не ревнуешь?