– Все начальство засело на «Коминтерне», а нас запихали, как сельдей в бочку, и бросили, никому до нас дела нет.
– Ты уж молчи, – добродушно сказал Андрей. И Петя смолк.
На «Коминтерне» с продуктами было плохо, но запасы поделили поровну. На долю колумбовцев досталось семь хлебов и сто банок консервов.
Круглов и Голубенко возвращались на «Колумб» торжественно. Круглов слегка гордился тем, что Вернер уполномочил его остаться на «Колумбе» начальником, а Голубенко был преисполнен важности как хранитель продовольственного запаса.
– Кто здесь математики? – крикнул он, взойдя на родную палубу, где еще недавно верховодил «пиратами».
Математики нашлись.
– Трудность номер два! – кричал Голубенко во всеуслышание. – Разделить семь хлебов так, чтобы все были сыты.
– Иисус Христос! – шутили комсомольцы. Добровольные повара сварили из консервов похлебку.
И хлеба и похлебки было мало. Но комсомольцы угостили матросов и отправили делегацию к капитану. Делегация понесла миску похлебки, ломоть хлеба и самые искренние извинения. Комсомольцы просили капитана сменить гнев на милость.
Капитан поломался, съел похлебку и согласился.
После бурного и голодного дня молодежь рано улеглась и крепко спала.
Когда укрощенные «пираты» проснулись и вышли на палубу, старый «Колумб», победно взбивая воду старинным колесом, быстро шел вниз по течению. Он шел зигзагами, то вплотную приближаясь к берегу, то выходя на середину реки. Петя Голубенко присматривался к сложному фарватеру и радовался, что никто не вспоминает его вчерашних слов.
– Глядите в оба, – сказал подобревший капитан, – как появится по левому борту деревушка – мы у цели.
Справа тянулись скалистые крутые склоны сопок, вплотную подступивших к воде. Берега были еще скованы ледяной оболочкой. Но на склонах сопок уже выделялись нежно-лиловые, веселые пятна. Когда пароход приближался к берегу, удавалось разглядеть кусты, усыпанные цветами.
– Это багульник, – объясняли матросы. – Он сразу за снегом цветет.
Левый низкий берег постепенно сменялся холмами, подступившими у горизонта к далекому горному хребту. Весенний разлив затопил низменности, местами из воды торчали верхушки деревьев. Черная глухая тайга подходила к самой воде.
– Земля! – вдруг закричал Петя Голубенко, размахивая кепкой. По левому берегу, еще далеко впереди, виднелись неясные очертания деревушки.
Все бросились к левому борту.
Деревушка приближалась. На высоком песчаном берегу теснились черные рубленые домики с маленькими окнами. Из труб вились дымки. Было видно, как из домов выбегают люди.