– Но, если он купил их только для этого, какую же цену он заломит? Негодяй обманом получил информацию и купил их, чтобы шантажировать нас. Но, с другой стороны, мы же не можем начать строить фабрику, имея чужие участки посреди земель, принадлежащих нам?
– Если дела обстоят так, то стоит выбрать меньшее зло, – пожал плечами Феррари.
– Так вы советуете вступить с ним в переговоры? – Это был лишний вопрос, ответ на него был очевиден.
– Будьте благоразумны, – снова начал Феррари. – У вас же нет альтернативы. Зона за корсо Буэнос-Айрес – единственная, где разумно построить фабрику. – Он очень изменился с той последней их встречи в Падуе, снова обрел достоинство и уверенность.
– Никто и не сомневается в этом. Мы уже пригласили архитектора из Франкфурта, чтобы он сделал для нас проект.
– В таком случае я бы на вашем месте не стал терять времени и постарался бы эти участки купить у него, если Больдрани еще расположен вам их продать.
– А вы что, в этом сомневаетесь? – встревожился Казати. Без двух участков, купленных Чезаре, эта земля теряла две трети своей ценности.
– Я незнаком с владельцем, – солгал инженер, в то время как очень хорошо его помнил, – но ему может кто-то отсоветовать. Возможно, он вообще не нуждается в деньгах. Вы ведь сами спрашивали себя, где он достал такую сумму.
– Этот сукин сын! – снова взвился Казати. – Он всегда был продувной бестией.
– Я и в самом деле должен идти к мэру, – прервал его инженер. – А что касается вашей проблемы, я тут не вижу другого выхода. На вашем месте, – закончил он, – я бы не стал усложнять ее.
– Проклятье! – опять, не сдержавшись, воскликнул граф. – И это мой бывший денщик!
– Дорогой Казати, – дружески похлопал его Феррари по плечу. – Вам же с этим бывшим денщиком не детей крестить. Чем скорее вы с ним поладите, тем быстрее решится ваша проблема.
– Но сам ты на чьей стороне? – Старик перешел с ним на дружеское «ты», заговорил как бы на равных. – Ты сознаешь, что мы погрязли в долгах?
Он начинал издалека, с экономического положения страны, и вел разговор в общих словах. В сущности, этот разговор между Чезаре и графом Ринальдо Казати стоил не больше, чем толки в кафе и остериях; это был обычный для того времени разговор.
– Мы воевали и победили. А теперь, – продолжал граф, – бунтари роют землю у нас под ногами, рабочие миллионами записываются в профсоюзы, а их лидеры организуют забастовки, рядом с которыми волнения 1901–1902 годов – это ничто.
Положение ухудшалось с каждым днем: стачки парализовали промышленность. Бастовали железнодорожники, крестьяне, почтово-телеграфные служащие, но Чезаре Больдрани пришел к старику не за тем, чтобы обсуждать ситуацию в стране. Речь шла об уступке земель за корсо Буэнос-Айрес, и Чезаре отдавал себе отчет, что положение в стране не зависело от него.