– Ну да… я понимаю… – Чезаре не находил нужных слов и под взглядом Элизабет как-то смешался. – Конечно, – снова начал он, – когда немецкие войска направляют на польскую границу свои танковые дивизии и тяжелую артиллерию…
– Да нет, дорогой, – Элизабет улыбнулась с вежливой иронией, – я имела в виду не то. – Она положила серебряную вилочку на фарфоровую тарелку с нетронутым куском шоколадного торта. – Я говорю о нашем личном выборе или, если хочешь, о моем. Важно понять, когда поезд пришел на конечную станцию. – Она говорила в обтекаемых выражениях, не очень понятных, Больдрани, однако, хорошо понимал ее.
– Это плохая для нас новость, – заметила Мария с грустью. – Я ведь многим вам обязана.
– Мне приятно, если я чем-то была тебе полезна, – ответила Элизабет. – Но я уверена, что больше ты во мне не нуждаешься. Думаю, что и синьор Больдрани это переживет.
Элизабет Лемонье была женщина тонкая, чувствительная, но в то же время не лишенная здравого смысла. Она умела соблюдать правила игры. Она любила Чезаре Больдрани, и чувство это еще не прошло, но особой душевной близости между ними не было, и любовь их не была слишком уж пылкой. Ради великой страсти можно разрушить брак, пренебречь неизбежностью войны, но связь, которая все больше походила на дружбу, не заслуживала подобных жертв. «Тем более, – подумала она, глядя на Марию и Чезаре, – что здесь рождается новая любовь». Кроме того, «ее банкир», муж, обожал Элизабет, а она его глубоко уважала.
– Уже поздно. Я провожу тебя домой, – сказал Чезаре, взглянув на часы и резко вставая.
– Конечно, – Элизабет тоже поднялась. – Я ужасная дилетантка в вопросах расставания. Лучше побыстрее уйти со сцены.
Чезаре посторонился, чтобы она прошла в прихожую, но Элизабет медлила.
– Оставь нас вдвоем, – попросила она его.
– Я подожду тебя в прихожей, – сказал Чезаре.
– В Женеве ты сможешь найти меня по этому адресу, – сказала мадам Лемонье, протягивая Марии голубой конверт.
– В Женеве? – удивилась та. – Вы думаете, я могу оказаться в Женеве? Будем надеяться лучше, что война не начнется и вы сможете вернуться в Милан.
– Не будем исключать такой возможности, – кивнула грустно Элизабет. – Я желаю тебе счастья, которого ты заслуживаешь. Но если тебе вдруг понадобится помощь или добрый совет и если господь сохранит меня в добром здравии, ты знаешь, к кому обратиться.
– Мадам, вы смущаете меня. – Мария едва не заплакала.
– Никаких слез, – попыталась Элизабет успокоить ее. – Только этого нам не хватало, дорогая моя. И никакой «мадам» больше. Мы подруги. Зови меня просто Элизабет. Пока ты будешь с Чезаре Больдрани, помни одно: будь всегда правдивой с ним. Никогда не лукавь с ним. Он очень добрый, знаешь. Но он не терпит обмана. – И, дружески распрощавшись с Марией, Элизабет Лемонье ушла.