Дубровская посмотрела на девочку, стараясь угадать, поняла ли она хоть что-нибудь из этой неразберихи, но та смотрела на нее во все глаза и ловила каждое слово.
– Значит, ты была на месте происшествия и видела все своими глазами? – сказала Дуся, затаив дыхание.
– Да нет… – замешкалась Лиза. – Там были другие люди. Они осматривали дом, записывали все в протокол.
– Но ведь эти, другие люди, хотят обвинить твоего адвоката?
– В общем-то, так, – согласилась Дубровская.
– Значит, ты должна пойти туда сама и посмотреть все еще раз! – воскликнула девочка. – Я могу пойти с тобой.
Елизавета поразилась, как это ей не пришло в голову раньше. Разумеется, в других делах, где ход адвокатского расследования определялся самостоятельно, она неоднократно посещала места происшествий, и иногда это ей давало дополнительный материал для защиты. В этом же деле, где все приходилось делать по указке великого Лещинского, о самодеятельности не могло быть и речи.
– Ну, как, возьмешь меня с собой? – не отставала от нее Дуся.
– Девочки не ходят по местам убийств! – попыталась вразумить Лиза свою воспитанницу. – Они сидят дома и смотрят интересные фильмы, играют с друзьями или читают книги. Кроме того, ты забываешь, что скажет на это твоя мама!
– Моя мама отпустит меня куда угодно, лишь бы я не мешалась под ногами. Обещаю, что я буду вести себя тихо-тихо, как мышка.
Дубровская подумала, что девочка может оказаться ей полезна. Во всяком случае, Дуся отвлечет на себя внимание домработницы, когда она будет осматривать дом. Елизавета терпеть не могла шаркающих шагов за спиной и болезненного любопытства.
– Хорошо. Я подумаю. Но обещай мне, что ты будешь за это играть с дядей Андреем в прятки.
– Это обязательно? – набычилась девчонка.
– Да, если хочешь пойти со мной. Кроме того, дядя Андрей чувствует себя обиженным, потому что ты отворачиваешься от него всякий раз, когда он придумывает новую игру. Понимаешь, он очень любит детей.
– Понимаю. Беда с вами, – как взрослая, вздохнула Дуся. – Ну, хорошо, так и быть. Я буду прыгать с ним через его дурацкую резинку.
Мир в доме был восстановлен…
– Поздравляю, Владимир Иванович! Вот мы и дождались результатов экспертизы, – с чувством произнес Карасев, сотрясая воздух форменными бланками. – Представляете, в постели обнаружен волос, принадлежащий вам!
Лицо Лещинского едва не свело судорогой.
– Болваны! – пробормотал он сквозь зубы. – Чей же еще волос может быть обнаружен в моей постели?
Следователь, должно быть, слышал его реплику и с ехидцей заметил: