Елизавета и не подозревала, как утомительно быть в шкуре журналистки. Теперь, перед тем как нанести визит красавице-модели Ли, она решила заручиться помощью Виолетты. Скороходова с восторгом приняла приглашение.
– Это как раз то, что меня интересует. Ты знаешь, я уже навела справки. К этой модели не так легко подобраться.
– Что ты имеешь в виду?
– Только то, что вниманием журналистов она избалована без всякой меры. Так что стандартное интервью тут вряд ли прокатит.
– Что же делать?
– Я слышала, что она рвется в столицу. Пара приглашений ей уже поступала, но она не сочла их достойными внимания. Так что если прикинуться директором столичного модельного агентства, ну или продюсером, на худой конец, может, она и снизойдет до разговора.
Елизавета с трудом представляла, чем конкретно занимается продюсер. На телевизионном экране люди этой загадочной профессии всегда оказывались волосатыми дядьками с крайне самодовольными физиономиями.
– Виол, – жалобно протянула Елизавета. – Боюсь, я не потяну специфику. Может, ты разговор возьмешь на себя? Я, как пить дать, брякну что-нибудь лишнее.
– Запросто, – легко согласилась Виолетта.
– Только у меня просьба… Разговор нужно будет записать на диктофон.
– Да ты с ума сошла, – заволновалась Скороходова. – Она сразу заподозрит неладное. Где ты видела продюсеров с диктофоном? Выбрось это из головы.
– Тогда разговор не имеет смысла. Мне нужны доказательства!
Виолетта размышляла несколько секунд.
– Хорошо. Тогда диктофон придется спрятать.
– Куда?
– Господи! Да куда хочешь! В сумку, в потайной карман, в рукав… Только договоримся так, я буду вести беседу, а ты следи за записью. Идет?
– Идет. Только, Виол…
– Ну что еще?
– Я не умею пользоваться диктофоном.
– Час от часу не легче! Да это проще простого!
Следующие десять минут Скороходова потратила на объяснение технического устройства диктофона. Лиза оказалась довольно бестолковой ученицей, и Виолетта, поминая всех чертей на свете, повторяла свои наставления по нескольку раз. Наконец самое сложное было позади.
– Давай запиши самостоятельно что-нибудь, а потом нажми «воспроизведение».
– А что записать?
– Да хоть «раз, два, три».
Елизавета размышляла недолго.
– «О, дайте, дайте мне свободу, я свой позор сумею искупить…»
– Профессиональная деформация личности, – пробормотала Скороходова.