— Фи! — оскорбился Чулочник. — Как шаблонно вы мыслите. У вас в стакане было лишь снотворное, от которого вы заснете. Но это, конечно, не все. Не будем забегать вперед, я ознакомлю вас с моим планом немного позже. А сейчас я хотел бы продолжить свое повествование. Не ровен час, вы уснете, а мне так не хочется упускать возможности излить кому-то свою душу.
Лиза повторила попытку встать, но Климов был начеку.
— Позвольте, я вас привяжу к стулу, — попросил он. — Вы все время дергаетесь, а у меня устают руки вас держать. Поберегите себя, дорогая. Я не хочу, чтобы у вас на руках были ссадины и царапины. Все должно выглядеть натурально.
У него в кармане оказались чулки. Ловко, словно всю жизнь только этим и занимался, он связал Елизавету. И уже свободно, получая от этого большое удовольствие, он продолжил начатый рассказ:
— Как вы уже наверняка поняли, под прозвищем Бедняги скрывался ваш покорный слуга. Но я не буду ломать начатый мной детектив и продолжу повествование от третьего лица…
Итак, Бедняга вернулся домой. Бледный, дрожащий как осиновый лист, он хотел прошмыгнуть незаметно к себе. В школу, где продолжался выпускной бал, он возвращаться не стал.
Надо же было такому случиться, что в дверях он столкнулся с отцом. Тот оглядел испачканную одежду сына, но ничего не сказал. Конечно, он понимал, что случилось нечто необычное. Но ужасное объяснение этому он получил несколькими днями позже. Сопоставив факты между собой, он пришел к правильному выводу.
— Я знаю, что это ты убил девчонку. Не отпирайся. Я видел твою одежду в пятнах от крови и травы. Я видел, как ты смотрел на меня взглядом нашкодившего волчонка. Ты — мерзавец!
Но отец не стал делиться своим открытием с правоохранительными органами. Он сделал все, чтобы скандал, где упоминалось его имя и имя Везунчика, замяли. Виновника злодеяния так и не нашли…
— Все, казалось бы, кончилось, — рассказывал Климов. — Но я навсегда запомнил то чувство, когда гордая и заносчивая Сашка вдруг поняла, что ее убивают. Она хрипела, извивалась, но продолжала цепляться за свою жалкую жизнь. А как чувствовал себя я? О, я был богом, способным дарить и отнимать жизнь. Мне не нужен был секс. Ощущения от него были несравнимы с теми, которые испытывал я, совершая убийство. Я вдруг понял, что мое предназначение в жизни и состоит в том, чтобы наказывать женщин. Отгадай, кто был следующим? Не поверишь, моя собственная мать…
Нет, Бедняга не убил ее, хотя она этого, без сомнения, заслуживала. На помощь пришел случай.
После окончания школы бедный парень работал у отца водителем и курьером в одном лице. Разумеется, кроме служебной необходимости приходилось возить домашних. В один из вечеров он встречал свою мать в аэропорту. Та возвращалась из заграничной поездки свежая и отдохнувшая.