Водитель как-то странно взглянул на него:
— Да ты что, брат? Она жива!
Они ехали за машиной с красным крестом. Андрей понемногу приходил в себя. Водитель, понимая его состояние, не докучал вопросами.
— Что с ней произошло? — нарушил молчание молодой человек.
— Отравление угарным газом, — коротко ответил водитель.
Андрей покачал головой.
— Лиза, Лиза… Она такая непрактичная. Я удивлен даже тем, что ей удалось растопить печь.
— Я не увидел в доме предсмертной записки, — вдруг невпопад заметил водитель.
— При чем тут записка? — удивился Андрей. — Вы намекаете на самоубийство? Это же несчастный случай!
Мужчина за рулем на несколько секунд оторвал глаза от дороги и взглянул на него:
— О несчастном случае здесь и речи быть не может! Сейчас конец июля! Такой добротный деревянный дом хорошо прогрелся и не нуждается в дополнительном источнике тепла. Топить печку в такую погоду, да еще закрыв заслонку, чтобы жар не выходил на улицу, мог или самоубийца, или…
— Или… — повторил Андрей. — Договаривайте!
Водитель подчинился:
— Или кто-то посторонний. Убийца, например…
Лиза, приоткрыв глаза, первым делом увидела потолок. Он был белым, с незнакомым светильником посередине. Она покосилась на стены. Они были покрыты голубым кафелем. Рядом стояли стеллажи с какими-то металлическими инструментами в лотках.
«Я умерла и попала в морг», — догадалась она.
Пошевелив рукой, она нащупала свой живот. Как ни странно, но дырки в нем не было и внутренности не торчали наружу, а были там, где обычно.
Видимо, ее возня была замечена. От столика в углу отделилась какая-то фигура и быстрыми шагами направилась к ней. Она испугалась и зажмурилась.
— Лиза! — произнес странно знакомый голос. — Ты меня слышишь?
Она приоткрыла один глаз, затем второй, потом вытаращилась на небритое мужское лицо, склонившееся над ней.
— Андрей?
— Да, это я, милая. Как ты себя чувствуешь?
— Неплохо. Я жива?
— А ты как думаешь? — Его глаза смеялись.
— Жизнь по ту сторону жизни я представляла немного по-другому. Стало быть, я решила задержаться на этом свете. — Голос ее звучал не совсем уверенно.
— Ты жива и будешь жить еще очень долго, — твердо заявил Андрей.
— Ты не представляешь, какой дурной сон мне приснился. Меня в нем убили по-настоящему, — пожаловалась она.
— Об этом пока ни слова, дорогая. Тебе нужно отдохнуть, да и мне тоже…
— Как дела, молодые люди?
В палату, шурша пакетами, ворвалась Вероника Алексеевна. Она сразу же развернула бурную деятельность, распихивая по тумбочкам содержимое своих сумок. Она непрерывно о чем-то спрашивала, что-то рассказывала, затем чмокала Лизу в макушку и продолжала суетиться.