– Обширные земельные владения и пустой карман, – пробормотал он.
– То же самое слышал я, – отозвался Йен. – Ей необходимо удачно выйти замуж, чтобы ее папе было у кого очищать карманы. Нельзя сказать, что у девушки много шансов: она вторая дочь, у нее есть младший брат, который и унаследует титул. Но это и все, что бедняга получит в конце концов, а дальше продолжит семейную традицию и станет пользоваться щедростью, предписанной другим.
Исчерпав достоинства этой маленькой стайки девиц, Йен перевел взгляд на другой объект.
– В желтом платье там, возле чаши для пунша.
Гарри снова вздохнул, на этот раз довольно нетерпеливо.
– Вы танцевали с ней на балу у леди Атуэлл. Она ведет свою родословную от Карла Великого. Ну, вспомнили?
О да! Как это он мог забыть? Он еще удивился, что по окончании танца она не вынула из лифа бумаги, удостоверяющие древность ее рода.
– Она так же из рода Вильгельма Завоевателя, кажется?
Тут взгляд Йена упал на трех женщин в дальнем конце зала, а затем остановился на одной из них, одетой в ярко-пурпурное платье.
– Что вы скажете об этой рыжеволосой там, у ступенек? – спросил он кузена. – Мне не приходилось видеть ее раньше. Такую женщину я бы запомнил.
Гарри хмыкнул.
– Я гадал, сколько времени вам понадобится, чтобы обратить на нее внимание. Это пользующаяся дурной славой леди Балтрип. Дважды овдовела за девять лет, и оба ее супруга умерли с чувством глубокого удовлетворения. Она только на этой неделе сняла траур.
С чувством глубокого удовлетворения? Кто бы сомневался. Йен готов поспорить на сто фунтов, что ни один мужчина не покидал ее постели неудовлетворенным.
Губы Йена растянулись в улыбке.
– Уверен не совсем такой моя мать представляет свою будущую невестку…
– Ну… – протянул Гарри, – вы смело можете спорить на все, что имеете, и не проиграете.
– Полагаю, у нее есть средства?
Гарри кивнул.
– И темперамент. Но полагаю, вы все же не собираетесь серьезно рассматривать этот вариант.
– Не в качестве жены, Гарри. – В голове Йена уже рождался план действий, не требующий отлагательств. – Зато мне кажется, она могла бы очень скрасить жизнь, пока я не выберу себе в супруги более подходящую, но куда менее притягательную особу. А кто это с ней?
– Та, что постарше, – ее светлость герцогиня Райленд.
– Райленд, – тихонько повторил Йен, роясь в памяти. – Мы были представлены, верно? Насколько я помню, его светлость является дальним родственником старого герцога и унаследовал титул после того, как не имеющий рожденных в браке детей старец протянул ноги в Париже.
– Все правильно.