Лондон, Англия
Май 1891 года
– Как это скучно – исполнять свой долг!
Оркестр заиграл вальс, и в ответ на звуки веселья Гарри поднял бокал шампанского:
– Впрочем, поэтому его и называют долгом, а не приятным времяпрепровождением, не так ли?
Йен Кэботт оглядел людей, толпившихся в ярко освещенном бальном зале, и не увидел ни одного человека, по виду которого можно было бы сказать, что он получает истинное удовольствие, а также ни одного элемента декора, выполненного с иной целью, нежели производить впечатление. Лондонский сезон не слишком приятное времяпрепровождение, это серьезный бизнес.
Бизнесом ему и предписывалось заниматься с великим усердием, быть осмотрительным и добиться успеха, достойного герцога, представителя высшего сословия. Сами основы империи зависели от его умения правильно выбрать жену с подходящей родословной и затем успешно произвести на свет новое поколение Кэботтов, на плечи которого перейдет ноша богатства, привилегий и политической власти, но он предпочел бы вскрыть нарыв или зашить покалеченного солдата – это и то куда приятнее! Единственным результатом сегодняшнего вечера грозило стать несварение желудка. Пустая трата времени, не говоря уже о том, что он мог бы найти лучшее применение своему искусству хирурга.
Увы, Йен обещал матери, что в конце сезона объявит о предстоящей женитьбе, а обещание, каким бы поспешным и неоправданно оптимистическим оно ни казалось, остается обещанием.
– Кто здесь сегодня из числа девиц, полных надежд? – спросил он у кузена.
Гарри вздохнул и с видом оскорбленной невинности покачал головой.
– Если бы вы прилагали хоть немного усилий, чтобы запомнить имена, нам не приходилось бы каждый раз повторять все с начала.
Йен презрительно фыркнул.
– Во-первых, – возразил он, – если хоть кто-нибудь из этих людей останется у меня в памяти, проблемы сразу исчезнут. Но боюсь, их просто нельзя запомнить. А во-вторых, если бы я справлялся сам, тогда зачем вы мне здесь?
– Резонно. – Гарри, ухмыляясь, поднял бокал с шампанским. – Вон та, у двери, ведущей на балкон…
Йен покорно оглянулся.
– Я вижу трех молодых леди и лошадь.
– Лошадь, – сухо констатировал Гарри, – леди Эдит, дочь виконта Шаддока; это ее третий сезон, и, полагаю, не последний. – Гарри вздохнул. – Говорят, жутко богатая невеста; должно быть, так оно и есть.
– Только из чистого любопытства… насколько богатая?
– Невероятно богатая. Недвижимость и многие тысячи фунтов.
Йен поднял бровь и пригубил шампанское.
– Купленный муж лучше никакого. – Его взгляд переместился на других затянутых в корсет леди. – И что за женщины с ней?
