– Нас ограбили! – завопила жена хозяина.
– Видишь, – вторил ей муж, – что я тебе говорил! Грязные, оборванные цыгане! Убийцы и воры – вот кто они такие!
В этот момент открылась дверь и вошел Степан, стряхивая с валенок снег.
– Что случилось? – спросил он.
Сет Гаррет выложил свои трофеи на стол. Он взял мой узел и вынул оттуда хрустальный шар, иконку и уздечку.
– Твоя грязная цыганская мерзавка обокрала меня! – жаловался между тем хозяин Степану. – Убирайся отсюда! Вы все, вон отсюда!
– Он лжет, Степан! – горячо возмутилась я. – Он…
– Здесь все или мне еще раз потрясти тебя? – громко спросил Сет.
– Нет! – запротестовала я. – Хрустальный шар и икона мои. И… и я заплатила за еду.
– Одевайся, – приказал он, – мы уезжаем через пять минут.
– Цыганка ничего не платила! – закричал хозяин. – Вы слышали, чтобы цыгане хоть раз платили за что-нибудь? – обратился он к окружающим.
– Этот человек лжет! – взвыла я. – Вы слышали его, он ненавидит цыган! О, Боже, за что мне такие несчастья? Меня украли, когда я была совсем беспомощным ребенком, оторвали от семьи, от всех, кого я люблю. Мне и сейчас всего двенадцать лет! О, как я несчастна!
– Скажи хозяину, – обратился Сет к Степану, – что мы вернули все его вещи. – С этими словами он вышел из комнаты.
Степан перевел, и хозяин разразился новой тирадой:
– Вернули? Думаешь, я возьму назад то, что она прятала у себя за пазухой? Только посмотри на этого грязного оборвыша! – Все обитатели комнаты перевели на меня злобные взгляды. Я непрерывно почесывалась. – Она больная! Я ничего не возьму!
В конце концов после долгих препирательств извозчик уговорил хозяина принять пять рублей за испорченную еду и вернул обратно кухонный нож. Затем, бросив на меня укоризненный взгляд, он вышел на улицу.
Оставшись одна в комнате, я сразу прекратила чесаться.
– Свиньи-горгио, – пробормотала я себе под нос. Я быстро оделась и вновь рассовала еду по карманам. Пряча сыр и бутылку водки, я мгновение любовалась своей добычей и даже поцеловала ее, прежде чем убрать. – Вши! – Я тихонько засмеялась. – Ха! Дураки!
Я вышла на улицу и увидела, что Сет и извозчик с непроницаемыми лицами стоят возле саней.
– Больше никакого воровства, – резко сказал Сет, похлопывая тростью по затянутой в перчатку ладони. – Еще один подобный случай – даже если ты утащишь булавку, – и я как следует отлуплю тебя и брошу на съедение волкам.
Я повернулась к своему другу Степану и, умоляюще глядя ему в глаза, произнесла:
– Степан Андреевич, я не виновата!
Однако его лицо оставалось хмурым, а голос звучал сурово: