– Он прав, больше никакого воровства. Я сжала губы.
– Вы, горгио, не знаете, что такое настоящее веселье. Но что я могу поделать? – Я развела руками. – Вы ставите слово какого-то ничтожного кабатчика выше слова внучки графа Николая Ульянова! Да вы оба жалкие холопы. – Гордо выпрямившись, я залезла в сани и закуталась в меховую шубу. Мои спутники остались стоять около саней. – Эй, чего вы ждете? Думаете, дорога в Брянск станет короче, если мы просидим здесь весь день?
Они вздохнули, обменялись многозначительными взглядами и вскарабкались в сани. Когда мы проехали почти три версты, я сунула сосиску с чесноком под нос Сету.
– Эй, горгио, – весело предложила я, – позавтракай. Цыгане не держат зла на обидчиков.
Он метнул на меня взгляд, который мог бы заморозить и ртуть, и поспешно отодвинулся, насколько позволяла ширина саней, словно почувствовал какой-то удивительно неприятный запах. Я пожала плечами и принялась жевать, предоставив Сета Гаррета его неприятным мыслям. Из-за всего, что было спрятано в моих потайных карманах, мне было неудобно сидеть, и спустя некоторое время под внимательным взглядом Сета я переложила свою добычу в узел с вещами.
Второй день пути был довольно спокойным. Я решила, что если бы нас преследовали, то выбрали бы скорее западное, а не южное направление. Слуги в доме моего дяди знали, что Сет собирается в Париж, но едва ли можно было предвидеть, что цыганка уговорит его вместо этого сначала заехать в Брянск.
Мы опять остановились на ночь на постоялом дворе, и Сет приказал найти ему отдельную комнату с горячей ванной.
– Ах, эти горгио, – заметила я Степану, покачивая головой. – Они думают, что, если не принимать ванну каждые три дня, у них сгниет кожа. – Я посмеялась над этим глупым пристрастием иностранцев к чистоте.
Мы вместе со Степаном расседлали лошадей и затем вместе вернулись в избу.
– Твой хозяин хочет, чтобы ты помогла ему снять сапоги, – сладким голосом сказала мне грудастая хозяйка.
– Он мне не хозяин! – осадила я ее, но тем не менее пошла в комнату к Сету, решив, что мне лучше быть с ним поласковее. Кроме того, я уже заметила, что его мучила боль в ноге.
Я постучала в дверь и вошла. Первое, что я увидела, была стоящая посередине комнаты ванна, над которой поднимался пар. Сет сидел на низенькой табуретке рядом с печкой. Он был полностью одет. Я присела на корточки перед ним и стянула сначала правый, затем, с большей осторожностью, левый сапог.
– Спасибо, Рони.
По этой необычной вежливости мне стоило бы догадаться, что он что-то замышляет. Но я была глупой и доверчивой, поэтому сказала: