Ги опустился на колени возле их кровати, сложил руки и стал молиться. Он хотел просить Пресвятую Деву спасти и оградить его детей от несчастливой участи и от греха, но не смог вымолвить ни слова. Ни одна мысль не шла ему на ум; одно только чувство горячей благодарности переполняло его, и он до самой глубины души ощущал себя счастливым.
Потом он встал и начал собирать одежду.
Сибилла проснулась от его отсутствия и босиком вышла к мужу.
— Чем это вы заняты? — спросила она шепотом. — Решили сбежать от меня?
— Ваш брат умер, — сказал Ги так уверенно, словно ему только что доложили об этом.
— Откуда вы знаете?
— Мне это приснилось.
Сибилла внимательно всмотрелась в лицо мужа, едва различимое в полумраке.
— Что вы хотите делать, мой господин?
— Я хочу поехать в Иерусалим, — сказал Ги. И добавил: — Простите меня.
— Граф Раймон — регент при новом короле, — прошептала Сибилла. — При моем мальчике.
— Вы теперь королева-мать, — сказал Ги, целуя ее в щеку.
Она высвободилась, тряхнула волосами.
— Для чего вы хотите ехать в Иерусалим? — спросила она. — Нового короля уже короновали, и сделали это без нас. Граф Раймон ненавидит вас. Он пытался вас убить и попытается сделать это снова.
— Я должен проводить вашего брата, — сказал Ги. — Видит Бог, я любил его. Для чего он приснился мне мертвым? Не приглашает ли он меня на свое погребение? Не желает ли помириться со мной после смерти?
— Мой брат и без примирения с нами был великим королем, — сердито сказала Сибилла. — Для чего вам ехать? Останьтесь!
Ги поцеловал жену в нос.
— Никому даже в голову не придет искать меня в Иерусалиме, госпожа моя. Не стоит печалиться и опасаться. Лучше помогите мне надеть кольчугу.
В простом платье, с грязными волосами, со старым мечом за спиной, Ги де Лузиньян приехал в Иерусалим в день погребения короля Болдуина. Шел дождь, улицы были полны народу. Бойко шла торговля съестным, и Ги купил и сжевал на ходу приторный пирог — просто для того, чтобы ощутить себя как можно более живым.
Ги сразу понял, что в самый Храм на погребение ему не пробиться: весь двор был полон знатных сеньоров, и для того, чтобы пройти сквозь их толпу, сеньору Ги потребовалось бы назвать свое имя. А этого делать не следовало.
И потому он кружил по улочкам вокруг Храма и все выискивал для себя лазейку. Следовало найти тамплиеров, которые всегда поддерживали его; они могли бы дать ему белый плащ с красным крестом и провести внутрь.
Но тут кто-то крепко схватил его за руку, и жаркий голос прошептал прямо в ухо Лузиньяну:
— Сеньор Ги! Ах, пресвятая Чаша, ну вот я вас и нашел!