Удивительно, но мысль о профессиональном провале меня почему-то не волновала. Отчужденное, как в день нашей встречи, лицо Риты… Но тогда это было понятным. Теперь же, после всего… Я до сих пор чувствовал на своем плече мокрое тепло ее щеки…
Рядом остановился автомобиль, но я даже не посмотрел в ту сторону. Только когда дверь "омеги" со стороны пассажира мягко распахнулась, я поднял взгляд. Это была не Рита…
Подполковник Ровда по-хозяйски устроился рядом, бросив фуражку к ветровому стеклу. Выглядел он довольным, и я ощутил, как внутри все закипает.
– Значит, не слушаем хороших советов? – благодушно спросил он. Но благодушным был только голос. Глаза смотрели жестко.
– К хорошим прислушиваемся, к плохим нет, – сухо отозвался я, изо всех стараясь держать себя в руках.
– Я, значит, плохое посоветовал, – как бы размышляя вслух, продолжил он. – Хотел помочь молодому человеку, спасти его от тюрьмы, а он не поверил.
– Не внял. По собственному разгильдяйству.
– Вот именно! – ничуть не смутившись, продолжил он. – Более того, впутался в новую историю. На этот раз – по-настоящему. Незаконное проникновение в жилище, похищение чужой собственности, – перечислял он, загибая пальцы. – По нынешнему кодексу лет на пять потянет, – для большей убедительности он показал мне растопыренную пятерню. – Суд, правда, может учесть первую судимость, раскаяние в содеянном и добровольное возмещение ущерба, – он явно наслаждался, – и назначить наказание, не связанное с лишением свободы. И никакой Владимир Петрович Павленко вам не поможет, несмотря на то, что он доктор наук и профессор, – злорадно подвел он итог.
– Значит, в этот раз – проникновение в жилище и похищение собственности? – ядовито спросил я. – Православный монастырь тоже я развалил?
Яд его не взял. Ровда лишь ухмыльнулся.
– У меня есть заявление отца Константина. Он самолично видел вас в стенах монастыря позавчерашней ночью, после чего обнаружил исчезновение японской видеокамеры. Мы сняли отпечатки с дверей в подвале с полным соблюдением процессуальных процедур. Думаю, ваши там тоже есть. Так что вы делали позапрошлой ночью в монастыре?
– Ходил к девочкам.
– У тебя же их две… – он явно не ожидал такого ответа, но мгновенно поправился. – На свидание – в подвал?
– Мне, в отличие от вас, не предоставляют комнату с диванами вдоль стен. Приходится приспосабливаться.
Если я и ударил его под дых, то лишь на мгновение. Спустя секунду лицо его стало прежним.
– Вот что, умник! – жестко сказал он, четко выговаривая слова. – Не знаю, кто и что сказал обо мне, но выбор у тебя небольшой. У меня есть заявление, есть пальчики с дверей. Сейчас мы поедем в райотдел и откатаем твои. Если хоть один отпечаток совпадет, – будет постановление о задержании. Будешь ночевать на нарах. И ни один прокурорский щегол тебя из изолятора не вытащит – слишком веские основания. Может, кто потом и вмешается, – наплевать, я подал рапорт об уходе на пенсию в связи с выслугой лет. Мне все равно. А ты просидишь минимум неделю, а то и месяц. Понял?