– А как же Лурда? – деловито спросил Тим. – Надо с ведьмой сначала дела закончить.
– Что с ней станется, – отмахнулся волшебник, – постоит, померзнет. Главное, никуда не денется. Без посоха она не опасна.
…Отвалившись от стола, Олаф промакнул губы салфеткой и грустно оглядел выставленные на нем блюда.
– Как мне не хватало всего этого в зазеркалье! Волшебство там почти не действует, вода безвкусная, еда несъедобная; бритвы не бреют, мыло не пенится. Но самое угнетающее – скука! Вечная скука, тоска и бессмысленность существования. – Олаф поежился. – Для волшебника страшнее наказания нет, – он помолчал, после повернулся к дракону.
– Дорогой Каник! Никак не привыкну к твоему новому имени, все хочется обратиться к тебе по-прежнему, по-драконьи. Ты, видимо, и понятия не имел, какую древнюю и ценную вещицу носишь за щекой! Помимо своего основного назначения, молоточек имеет великую силу – разрушать любые волшебные преграды. Любые! Даже наведенные Лурдой.
– Ишь ты, – пробормотал дракон, разглядывая на свет прозрачный молоток, – а я им, понимаешь, орехи колол, в зубах ковырялся…
– А какое его основное назначение? – встрял в разговор Тим. – Что он еще может?
Олаф наклонил голову, лукаво прищурился.
– Не спеши, дружок, всему свое время. Скажу одно: если бы не ты, сидеть бы мне в зеркале вечно! Я перед тобой в неоплатном долгу… Можешь требовать от меня чего хочешь, хотя и так знаю, что тебе надобно. Домой! Можешь не сомневаться, я помогу тебе. Ну а теперь, – Олаф хлопнул в ладоши.
Стол, опасливо обойдя Тимку стороной, шмыгнул к стене, освободив пентаграмму, на которой стоял.
Все расселись вокруг звезды. Туго надутый Шут – Олаф вернул ему украденную Лурдой волшебную таблетку – на всякий случай с трудом заполз под стол и оттуда внимательно следил за действиями волшебника. Олаф, с Нигой в руках, встал возле золотого круга. Он произнес длинное замысловатое заклинание, плавно повел Нигой над пентаграммой – поверх магической звезды раскинулся купол из мелких сияющих точек. Внутри купола, приобретя свой нормальный вид, возникла Лурда.
Ведьма выглядела очень жалко – в мокром рваном платье, растрепанная, с синяками и ссадинами на лице, она больше походила на бродяжку, чем на могущественную колдунью. Обхватив плечи руками, Лурда тряслась от холода и стучала зубами. Она с лютой ненавистью посмотрела на Тима, сплюнула и отвернулась.
– Ну, здравствуй, – с непонятной интонацией в голосе поприветствовал волшебник Лурду, – давно мы с тобой не виделись в нормальной обстановке… Что ты предложишь с ней сделать? – Олаф поглядел на мальчика. Тим смутился.