– Говорят, что Ожский замок доверху набит золотом, – негромко заметил владетель Эстольд Утгардский. – Черный колдун нахапал немало.
– А сокровища Башни, – напомнил Арвид Гоголандский. – Ни Гоонский, ни Брандомский так до них и не добрались.
– А мы тут с голоду подыхаем.
– Дружине платить нечем, – вздохнул Эстольд. – Люди разбегаются.
– Король Кеннет должен нам помочь, – послышались голоса. – Дело-то общее.
Кеннет не сразу уловил причину нарастающего ропота, но очень быстро разобрался в ситуации с помощью сидевшего рядом Свена Холстейна.
– Я согласен с владетелями, содержание дружин должно стать общим делом.
Владетели встретили слова Кеннета гулом одобрения, и здравницы в честь молодого короля, надежды Лэнда, зазвучали с новой силой.
– А золота в королевской казне кот наплакал, – разочаровал ближайших соседей Арвид Гоголандский.
– Гуяры платят щедрее, – негромко произнес Норангерский.
– Эти заплатят, – покачал головой пожилой владетель из Остлэнда Хатвурд, – костей не соберешь.
– За красивые глаза никто, конечно, и медяка не даст, – усмехнулся Норангерский, – но Хилурдский, говорят, неплохо устроился и при гуярах.
– Не знаю, – с сомнением покачал головой Хатвурд, – чужаки все же.
– А сын Черного колдуна тебе свой, владетель.
– Мало ли что болтают, – поморщился остлэндец.
– А два ублюдка, которых родила потаскушка Сигрид Брандомская, это тоже болтовня? Тебя на крестины не приглашали, владетель Хатвурд?
Норангерский засмеялся неожиданно громко, Кеннет удивленно покосился в его сторону.
– За здоровье королевы Сигрид и ее новорожденных сыновей, – поднял кубок ярл.
Кеннет растерялся, владетели примолкли. Ярл Норангерский, конечно, хватил, но с другой стороны – придраться было не к чему. Сыновей благородная Сигрид родила через полтора года после смерти мужа Гарольда. Вот гадай тут – от кого? Все в один голос утверждают, что от Беса Ожского. Благородный Бьерн Брандомский наверняка в гробу перевернулся.
Кеннет молча выпил вино, владетели последовали его примеру, при общем неловком замешательстве. Черт бы побрал этого Норангерского, так хорошо сидели. Конечно, у Норангерских давний зуб на нордлэндских королей, даром, что ли, дядя благородного Ската, Сивенд Норангерский, путался с гуярами еще при короле Гарольде, за что и поплатился жизнью, но Кеннет-то тут при чем? Не стоит вспоминать прежние распри, когда беда у порога. А уж Скату и вовсе следовало бы помолчать, поскольку именно королева Сигрид уговорила своего сына Рагнвальда вернуть молодому ярлу замок и владения Норангерских, отобранные королем Гарольдом. Замок, правда, достался в конце концов гуярам, но тут уж вины Сигрид Брандомской нет.