– Выходит, прогадал, – посочувствовал гуяру Конан.
– А это как посмотреть, суранец, – усмехнулся Освальд. – С твоей торгашеской точки зрения, конечно прогадал. Но только вольный ветер и братское плечо в бою ни за какие деньги не купишь. А больше ничего истинному гуяру не нужно – все остальное он возьмет сам. А вы что, к Конану в гости собрались?
– Не к Конану, – отрицательно покачал головой Тах, – к Родрику из Октов. Везем письмо от достойного Рикульфа, правителя северо-восточного Сурана.
– Знаю я Рикульфа, – усмехнулся гуяр, – хитер и коварен, истинный гитард.
– Не нам судить достойного правителя, – скромно вздохнул Тах.
– Не хватало еще, чтобы суранские псы облаивали доблестных гуяров, – проворчал Освальд. – О чем письмо-то?
– Мы вашего языка не знаем, а на словах ничего не передавали. Вручить лично в руки и все.
– Зря ты болтаешь, – зашипел на Таха Кеннет. – Велено было все сделать тайно.
– Да, – задумчиво протянул Освальд, – вот так же Артур Великий послал родичу письмо, а там всего навсего попросил повесить подателей на крепкой веревке. Самому недосуг было.
– И повесили? – ахнул Тах.
– Мы гуяры люди простые, отчего же не помочь соседу безделицей.
– Хороша безделица! – возмутился Кеннет.
– Так не будь дураком и не лезь сам в петлю, – отрезал гуяр. – Письмо-то тайное, а раз так, то это уже риск немалый.
– Никакое оно не тайное, – неуверенно возразил Кеннет.
– Раз не тайное, так покажи мне, – добродушно отозвался Освальд. – О чем спор-то? Освальд сын Карадока не из болтливых. Однако самый большой грех на земле, это грех неблагодарности, суранцы.
Тах прижал ладонь к сердцу, а затем пододвинул гуяру весьма увесистый мешочек с монетами.
– Надеюсь, с золотыми? – прищурился гуяр в сторону молодого собеседника.
– Как можно, – даже слегка обиделся Тах. – Разве ж мы не понимаем, с каким достойным человеком имеем дело.
– Хозяин, – Освальд достал из мешочка желтый кружок и попробовал его на зуб, – вина мне и этим молодым людям. Я угощаю. Про сдачу не забудь. И не медью, а серебром. Знаю я вас, так и норовите ограбить честного человека.
Читал Освальд медленно, усердно шевеля толстыми губами, лицо его, принявшее поначалу озабоченное выражение, разгладилось, и он обратился к молодым людям уже с улыбкой.
– Все в порядке, суранцы. Обычные приветствия и пожелания. Вас велено принять как родных и обласкать.
«Суранцы» изобразили на лицах облегчение и радость. Кеннет покосился на мешочек с золотом, исчезающий за широким поясом гуяра, и вздохнул.
– Никогда не жалей о сделанном хорошему человеку даре и тебе воздастся втрое, – наставительно изрек Освальд. – До замка Хилурд я вас провожу, а уж дальше вы сами. Арверагу нечего делать на землях октов без крайней нужды.