Прежде чем отправиться в студию, нам пришлось выпить изрядную дозу вина, чтобы не волноваться и чувствовать себя весело. Как сейчас вижу себя сидящей на коленях перед Тьерри, пока художник старательно выкалывает на его чувственной коже букву «Т». Я очень страдала, глядя на такие измывательства над моим возлюбленным. Нужно было отвлечь его от боли и в то же время сделать этот вечер незабываемым. Поскольку Тьерри должен был оставаться неподвижным, мне пришлось действовать очень осторожно. Я нежно массировала ему ноги, доходя до самого их верха, и при этом нашептывала на ухо, что предпочла бы ласкать его возбужденный член, погружать его в свой горячий рот. Он насладился бы тогда всей нежностью и силой чувств, которые я испытывала к нему. Я говорила, как жадно заглатывала бы его плоть, скользила по ней языком, сжимала пальцами яички…
Мастер тем временем работал быстро и точно. Чувствуя наше безудержное желание остаться наедине, он вышел из комнаты, как только закончил произведение… Широко раскрыв рот, я, наконец, приняла жезл Тьерри, и хватило всего несколько мгновений, чтобы мой рот наполнился густой теплой жидкостью. Потом пришла моя очередь делать татуировку. Мастер появился снова, попросил меня поднять ногу и прочно упереться ею на спинку стула. Ласки Тьерри были такими настойчивыми, что я почти не чувствовала иголку татуировщика: лишь легкое покалывание, сливавшееся с ощущениями от прикосновений, которыми наслаждалась внутренняя поверхность другого бедра. Пальцы Тьерри сначала осторожно погладили влажные складочки сверху, затем медленно скользнули между ними и погрузились внутрь. По завершении моей татуировки, мы вновь остались одни, и Тьерри яростно, почти отчаянно ворвался в меня… Потом, взявшись за руки, мы тихо вышли из студии, оставив художнику вознаграждение.
Несколько месяцев после расставания мы переписывались. Даже, наверное, около года. Но вскоре я встретила одного парня, да и Тьерри, продолжая жить на Таити, влюбился в другую. Вот так нелепо, совсем того не желая, мы потеряли друг друга.
* * *
Самолет шел на посадку. Нужно было зайти в туалет «освежиться». Я тщательно почистила зубы, умыла лицо и сделала макияж. Характерный запах самолета, который проникает повсюду, практически неистребим, но капля духов никогда не повредит! Вдруг я вспомнила, что сломала очки. Показаться в них – не может быть и речи, если я снова надеюсь завоевать Тьерри!
Я тут же спрятала их в сумочку, рассчитывая на то, что глаза постепенно привыкнут видеть без очков. Потом вернулась на свое место. Я так нервничала, что не могла дождаться конца полета.