После уроков Таня села к нему за первую парту, стараясь не касаться его даже краем одежды. Она раскрыла учебник и начала читать правило про причастный оборот.
– Я знаю, – остановил ее Венька, – причастный оборот обособляется только после определяемого слова…
– И чего ж не обособляешь? Первый раз вижу такого ненормального, который все знает, но прикидывается дураком!
– Я не прикидываюсь…
– А что же ты делаешь?
– Понимаешь, я его не вижу…
– Что за ерунда? Как это не видишь? Зрение, что ли, плохое? Так купи очки!
– Зрение у меня хорошее. Просто, когда я пишу, не могу думать об обороте… Если мне сказать, что в предложении есть оборот, то я его найду, а если не сказать…
– Не может быть! А ну, давай проверим! – и Таня заставила его переписать в тетрадь упражнение. – Ну, вот, ищи теперь обороты!
Венька склонился над тетрадью, покусывая кончик ручки. Таня исподлобья разглядывала его с таким интересом, будто перед ней сидел инопланетянин. Нет, пожалуй, он самый обыкновенный мальчишка. Если отвлечься от его отвратительно истеричной натуры, то он даже где-то симпатичный: черноволосый, со светлыми льдистыми глазами. Неужели так ловко прикидывается? Невозможно знать правило и не суметь его применить!
– Ну, расставил запятые? – наконец спросила она, когда ждать уже совсем стало невмоготу.
– Вот… – Он подвинул к ней тетрадь.
– Чушь! – скривилась Таня. – Запятые должны быть в третьем, четвертом и шестом предложениях. Смотри…
– Подожди. – Он отобрал у нее тетрадь, чуть подумал и абсолютно правильно расставил все знаки.
– Ну, ты даешь! – рассердилась Таня. – Артист! Чего ж тогда придуриваешься?
– Не придуриваюсь я! – Венька швырнул на парту ручку. – У меня просто мышление такое… странное… Я не виноват.
– Да-а-а, – насмешливо протянула Таня. – Весь ты какой-то странный… И как с тобой заниматься?
– Не знаю. Не хочешь – не занимайся. – Он отвернулся к окну.
– А ты заплачь еще, – неизвестно зачем сказала Таня.
Козлов посмотрел на нее прозрачными серыми печальными глазами, и ей под этим взглядом стало не по себе. Она поежилась, будто стряхивая с себя его печаль, снова придвинула к себе учебник, нашла подходящее упражнение и опять заставила его списать.
– Запятые в первом, втором и четвертом предложениях, – сказала она голосом без всякого выражения.
Козлов опустил глаза в тетрадь, поставил несколько запятых, а потом заявил:
– Ты ошиблась. Во втором не надо.
Таня дернула к себе тетрадь. Краска бросилась ей в лицо: Венька был прав. Она с подозрением оглядела его: неужели он все-таки ее разыгрывает?
– Знаешь, а может, это выход? – вдруг обрадовался Козлов. – Давай, ты будешь мне говорить то правильно, то неправильно, а я попробую разобраться?