Наш с Чайкой «выход» обсуждали «в кулуарах» – как нечто отвлеченное, как видеофильм.
– Ты бы так смог – все время держать? – кричал возбужденно один (кажется, Васька).
– А то нет! – высокомерно отвечал, покуривая, Леха. – Он же ее не на члене держал. Я пробовал: не очень удобно. По мне, лучше – сзади.
Потом за Чайкой опять гонялись. И хотя поймал ее сидевший в засаде Слон, у него ее нахально отбил Леха. И имел ее на глазах всей орды, как и хотел – сзади, а остальные скакали вокруг и кривлялись, точно дикари в ритуальном танце.
По пути от речки к дому я, шагая рядом, завел с Чайкой беседу по душам (почти как Раис с Лешкой).
– Скажи-ка, Чайка, как это твои родители отпускают тебя так надолго? – проговорил я полушутливо-полусерьезно.
Вместо ответа девчонка громко расхохоталась, широко открывая рот и показывая крупные белые зубы.
– Чего ты ржешь? – глядя на нее, улыбнулся и я. – Есть у тебя вообще родители?
– А ты меня чё, удочерить собрался? – опять заухмылялась она.
– Синюхи ее предки! Чбйку из дому похерили! – неожиданно встрял отставший от остальных Слон.
– Пошел ты, сраный Слоняра!.. пока я тебя!.. – и девка запустила увесистой каменюгой в едва успевшего отскочить в сторону пацана. Потом повернулась ко мне со все еще злой гримасой на лице:
– П…ит он, я сама от них свалила! – и прибавила уже спокойнее: – У бабки живу, в Каменке.
– Да-а… А в школу хоть ходишь? – спросил я с сомнением.
– Какая школа? – снова развеселилась собеседница. – В школе той все провода на металл сняли, а потом и стекла вынули. А в Пласте до восьмого класса доходила…
Какое-то время шли молча.
– Скажи: а не слышала ты про такого Стефана из Пласта, старателя? – перевел я разговор.
– Еще бы! Я его знала. И знаю, что с ним сделалось.
– Говорят, он утонул?
– Какое там – утонул!..
И я услышал несколько иную версию гибели старателя.
– Мужика того утопили из-за бабы, уж я-то знаю, – авторитетно заявила девчонка. – Женщину не поделили – дочку Бурхана.
– А разве у Бурхана есть дочка? – искренне удивился я.
– А ты думал! Целых две.
– И с кем же Стефан ее делил?
– Много хочешь знать.
Так или иначе, но то, что Стефан был убит, я теперь уже не сомневался. Кто это сделал, пока неизвестно, может, даже кто-то из появляющихся здесь лиц…
С этого дня я с особым вниманием стал присматриваться ко всем гостям хозяев-башкир.
Аня позвонила на кафедру, где я как аспирант проводил основную часть времени.
– Я сейчас зайду к тебе, хочу отдать твои бумаги по диссертации и какие-то дискеты, наверное, они тебе нужны.
Голос ее звучал приветливо и радостно, как будто ничего ужасного между нами не произошло. Казалось, и мне она намерена сообщить нечто радостное, обнадеживающее. Я слушал ее, а у самого звон стоял в ушах и сердце давало перебои. «Чего я так нервничаю? – одернул я себя. – Ведь все уже определилось и ничего не изменится. Так успокойся наконец!»