Гадать долго не пришлось – все восемь раз звонил Пол. Видимо, вчера вечером Джулия была так поглощена обществом Родриго, что не слышала телефонных звонков. Как ни странно, Джулию сей факт нисколько не огорчил. Более того, в ней больше не было ни малейшего желания дразнить Пола, задевать его самолюбие, опускаться до мести или ультиматумов. Теперь ей было абсолютно все равно. Вернее было бы сказать, что Джулия стала равнодушной. Ее никоим образом не взволновало бы даже известие Пола о том, что он решил оставить ее ради Элен. Как, впрочем, и прямо противоположное сообщение.
Джулии было наплевать, что сейчас делает или думает Пол, в каком он настроении и какие у него планы на день. Впервые за последние пять лет она была поистине свободна, вольна распоряжаться своими мыслями и поступками.
Джулия расправила плечи, почти физически ощутив, как с них свалился тяжелый груз забот и переживаний, накопленный за пять лет романа с Полом. Раньше ей казалось, что любовь несовместима со свободой. Всегда приходилось чем-то жертвовать ради любимого человека, загонять себя в узкие рамки, подчиняясь воле другого и пытаясь доставить ему удовольствие. Теперь Джулия осознала, как глубоко она заблуждалась. Свобода и любовь вовсе не исключают друг друга. Напротив – искренняя, неэгоистичная любовь вовсе не лишает свободы. Она окрыляет, внутренне освобождает и раскрепощает.
– Свобода! – с улыбкой выдохнула Джулия. – Свобода и любовь!
– Милый, хочешь еще салата? – спросила Моника у мужа.
– Нет, я уже опаздываю на работу. Так что, пожалуй, ограничусь чашечкой черного кофе.
– Девочки, не шалите! – прикрикнула Моника на Флоранс и Катарину, которые начали корчить друг другу рожицы и кидаться через стол кожурой апельсинов.
– Как вы себя ведете?! – поддержал жену Энрике. – Что подумает о вас тетя Джулия?
Девочки вмиг присмирели и застыли с виноватыми улыбками.
– Кстати, во сколько она вернулась? – тихо спросил Энрике, повернувшись вполоборота к Монике.
– Не знаю точно, но в половине четвертого утра ее еще не было. Я заходила в ее комнату – постель была нетронута.
– Ну и ну! Родриго в своем репертуаре! – Энрике откинулся на спинку стула и, с удовольствием вдохнув аромат кофе, сделал несколько небольших глотков.
– Что ты хочешь этим сказать?! – воскликнула Моника. – Не думаешь же ты, что он и Джулия… что они?..
– Именно об этом я и думаю, милая, – невозмутимо подтвердил Энрике.
– Девочки, если вы закончили завтракать, отправляйтесь на улицу! – скомандовала Моника тоном, не допускавшим ни малейших возражений.