– Полковник, чем вы занимаетесь?
– Я борюсь за свободу моего народа. Талибы хотят уничтожить нас, но мы дадим им жару. Еще как!
– Значит, вы – шиит?
– Да. Милостью Аллаха, да будет Он благосклонен!
– Расскажите о себе, пожалуйста.
– Да о чем рассказывать? Война – вот вся моя жизнь, – уклонился полковник.
– Как теперь идут ваши дела? – снова задала вопрос Анна.
– Не очень хорошо! Бороться с русскими было легче. Они убивали нас больше, чем мы их, но победить нас они бы все равно не смогли. Им ни за что не удалось бы сделать наших людей коммунистами, и в конце концов пришлось бы уйти. Сейчас все по-другому. Победили талибы, но я думаю, что они упустили момент… так можно сказать? Власть их некрепкая. Мы же будем продолжать борьбу, как делали это в течение веков, не торопясь и не сдаваясь.
– Вы женаты?
– Да. У меня три сына…
– Наверное, вы нечасто видитесь со своей женой?
– Намного реже, чем мне бы хотелось…
– Вы хорошо знаете эту местность? Как вы находите правильное направление, ведь здесь почти нет дорог?
– Я тут часто бываю. А найти правильное направление теперь легко благодаря прибору GPS, спутниковому определителю координат. Раньше мы пользовались компасом. Но когда имеется сильное магнитное поле или поблизости много металла, компас выходит из строя. Тогда мы ориентировались по солнцу.
– Как я слышала, вы часто бываете в Иране…
– Во-первых, здесь помогают нам в нашей борьбе. А потом, мне ведь надо доставлять мой товар к заливу. Оттуда он идет в Европу и в Соединенные Штаты. Да, я продаю наркотики! Это дает нам средства для борьбы.
– Но вы же понимаете, что убиваете этим многих молодых людей!
– Я же не заставляю их принимать героин под дулом автомата. О вреде наркотиков знают все. Употребляет тот, кто сам хочет.
– И все-таки! Это лишь удобное оправдание. Если бы вы их не продавали, многие остались бы живы… и многие жили бы гораздо лучше.
– Спрос рождает предложение. Закон рынка. Я не считаю себя виновным. Я только винтик, и очень маленький винтик в огромной машине, которая в мировой экономике ворочает сотнями миллиардов долларов в год. А может, и сотнями триллионов. Представляете себе, что произойдет, если вся эта деятельность вдруг прекратится.
– Значит, вы – добрый самаритянин, способствующий сохранению экономического порядка?
– Мне хочется так думать.
Андре уже давно прислушивался к этой беседе, обостренным чутьем влюбленного угадывая, что, несмотря на разногласия и несхожие жизненные позиции, Наджибулла Анне симпатичен. Возможно, и спор, и эти разногласия – одно притворство, за которым стоит нечто большее – незримый диалог мужского и женского начал.