Вскоре они оказались на улице. Ира заметила, как, подходя к мотоциклу, Егор вытащил из кармана куртки мелкие деньги и сунул их в руку Сашке Ракитину, двенадцатилетнему соседу. Из-за его плеча выглядывал Севка Коровкин.
– С приятелем поделись.
Сашка кивнул, улыбаясь во весь рот.
Егор и Иру наградил – розовым шлемом, а потом снял мотоцикл с педали и стал откатывать его, чтобы не шуметь под окнами.
– Ага! Детский труд эксплуатируешь, – посмеивалась над ним Ира, застегивая розовый шлем под подбородком. – Заставляешь мальчишек свой мотик охранять?
– Даю честно подзаработать, – бросил Егор через плечо и, обернувшись, сказал: – Садись.
И только он завел двигатель, как пришлось его заглушить. В воротах появился Артем.
– Что ему все неймется, этому уроду? – разозлился Егор, сплюнув на землю, в аккурат неподалеку от того места, где остановился незваный гость.
– Вижу собрались куда-то? Я долго не задержу. Вот, пришел сказать, что, оказывается, у Юсуповых есть приемный сын.
Ира чуть с мотоцикла не упала. Новость ошеломила. Хотя в нынешней ситуации она мало что меняла. Ведь настоящая наследница перстня была найдена. Что-то подсказывало Ире, что это именно так и на этот раз они на пути к конечной цели.
– И кто же это? – спросил Егор, взглянув на Артема.
– Известный мексиканский художник и скульптор, шестидесятилетний Виктор Мануэль Контрерас. Он и Юсуповы познакомились в Париже в пятьдесят восьмом году. Мануэлю было семнадцать. Он приехал учиться в Сорбонну, был талантлив, беден и горд. Этим и привлек внимание четы Юсуповых. Они пригласили погостить его в свой особняк. И в скором времени юноша переселился к ним в дом на правах близкого друга. И только после смерти Ирины Юсуповой, когда встал вопрос об архивном наследии, потому что, кроме домашних реликвий, больше к тому времени наследовать было нечего, вот тут и выяснилось, что мексиканский художник приходится приемным сыном Юсуповых. Фамилию рода они ему не могли передать, сами понимаете, такой величайшей милостью только государь располагал, но вот наследие нужно было пристраивать куда-то – иконы, картины, предметы быта, дневники… Кстати, костюм, в котором Юсупов снят на обложке книги, тоже в мексиканской коллекции. Вам не интересно?
– Почему же, интересно. – Егор завел мотоцикл. – Мы обязательно восполним пробел в этой истории, но не сейчас. Сейчас у нас более важные дела. Ирин, держись.
Ира обхватила Егора за талию, крепко прижалась к нему, и они рванули с места. Об Артеме она больше не думала.
Спустя два часа, поплутав и поспрашивав случайных прохожих, Егор и Ира оказались около дома престарелых. Здесь царила удивительно безмятежная атмосфера. Повсюду были видны следы запустения. Впрочем, местность была красивая. Кругом простор, вдали зеленеющий лес, рядом с унылым старым домом в два этажа заболоченный прудик. Ира живо представила себе, как по утрам над ним поднимается туман. Невысокий покосившийся забор огораживал территорию, где сохранились остатки былой роскоши – беседка с колоннами, домашняя церквушка. Казалось, что здесь нет ни одной живой души, но стоило им свернуть на грунтовую дорожку и притормозить перед домом, как две любопытные старушки вышли на крыльцо, а остальные приклеились к окнам.