И что это было за решение – ничего не решать? Но именно так и обстояли дела.
«Ну что тебе стоит позвонить? Это же так легко – подойти, снять трубку, попросить о встрече, чтобы все объяснить или хотя бы попытаться это сделать», – говорил он себе чуть ли не в сотый раз, но все еще ничего не делал для этого. Как будто усилие, которое необходимо было приложить, наталкивалось на какое-то невидимое препятствие. Да и что он мог сказать Варе? Как оправдаться? Как ни крути, а иначе как предательством его поступок не назовешь. В эту минуту и зазвонил телефон. Борька давно заметил эту особенность, казалось бы, бездушного аппарата – напоминать о своем существовании в самый неподходящий момент.
– Ма, если это меня, то меня нет… Для всех, кроме Варвары, – добавил он громче после секундной паузы.
Надежда была слабой (чего Варе ему звонить после того, как он с ней обошелся), но на всякий случай Борька прислушался.
– Нет, Сергей, его нет дома. Будет? Наверное, поздно. Ладно, передам. Хорошо, обязательно.
Когда мать закончила говорить, Борька был уже в коридоре.
– Это Белов Сережка, – сказала мать, глядя на Борю невидящим взглядом. – Просил тебя перезвонить, как только ты появишься дома. Сказал, что ты ему срочно нужен. – С каменным выражением на лице мать шагнула в комнату.
Борька перегородил ей дорогу, широко развел руки в стороны и рухнул перед ней на колени, как подкошенный:
– Ма, ну прости меня, сволочь такую.
– Боря, перестань, встань немедленно! – проговорила мать, заметно подобрев.
– Не встану, пока не простишь! – Не дав ей опомниться, Борька обхватил руками ее колени, а точнее, шелковый халат вокруг ног, и глухо проговорил: – Ма, я с Варькой поссорился.
– Я догадалась, что это любовная драма. Ладно. – Мать ласково разлохматила его волосы. – Вставай. Помиритесь. Варя тебе все простит. Может, и не сразу, но простит.
– Откуда ты знаешь? – Борька вскочил на ноги так же легко, как и упал перед этим.
– Знаю, – успокоила мать. – Она же из тех, кто обиды долго не помнит, а уж если влюбляется, то, как вы теперь говорите, всерьез и надолго. Поэтому мне Варя и нравится. Она же выбрала не кого-нибудь, а тебя, моего непутевого сына. – Борька почувствовал стеснение в груди, ребра как будто эластичными бинтами перетянуло.
Иногда мать была жутко человечной. В том, что она его безумно любит, Борька никогда не сомневался. А вот что Варя его простит – это бабушка надвое сказала. Мать может только догадываться о степени его падения.
– Будешь Сережке звонить? – напомнила она о недавнем звонке.
Борька представил себе, что ему сейчас друг скажет, какими горячими «блинами» наградит, и ответил: