– Леонора! Что еще за злосчастный тип?
– Лорд Эверард.
– Леонора, неужели ты его оскорбила? Миссис Бруммель считает его самым влиятельным в Лондоне человеком! Кроме того, он друг мистера Рошфора, и мне самой он кажется в высшей степени приятным молодым человеком.
– Он подтрунивал над моей лошадью, вот и все!
Она продолжала раздумывать о тайне лорда Эверарда, без энтузиазма одеваясь к вечеру у леди Нетерби. Обычно она с нетерпением готовилась к балам с танцами, но сегодня, хотя уже могла ходить не прихрамывая, была неспособна танцевать. Собрав волосы на затылке, она состроила гримасу своему отражению в зеркале. Полгода назад ей казалось пределом мечтаний оказаться на лондонском балу, и сейчас она устыдилась своего раздражения. Ее усеянное блестками платье сияло в свете свечей, ожерелье из жемчуга, подаренное отцом на Рождество, мягко светилось в зеркале, и, внезапно почувствовав свою вину, она поспешно вдела в уши серьги из жемчуга.
Повинуясь внезапному импульсу, Леонора пошарила в ящиках комода и нашла там букетик искусственных цветов, которые когда-то украшали ее капор. Матерчатые лепестки поблекших цветочков трогательно повисли, и она ласково погладила их, а потом решительно сунула букетик за раму зеркала. Пусть он служит ей напоминанием о тревогах матери за будущее своих дочерей, когда они проводили дни в уединении Ревелл-Хауса, и о радости отца, что он смог предоставить им возможность провести сезон в Лондоне.
Леонора решила забыть о графах-разбойниках и сосредоточиться на исполнении заветной мечты леди Констанс увидеть замужем за достойными джентльменами обеих дочерей. Мария уже выполнила свой долг, а Леонора с тревогой помнила, что не за горами уже двадцать второй год ее рождения. Недоброжелатели готовы причислить ее к старым девам, из которых многие проводили безуспешно уже третий, а то и четвертый сезон.
Она мысленно перебрала в памяти всех мужчин, которые оказывали ей знаки внимания. Хотя их было немало, результат оказался для нее плачевным: среди них не было ни одного, кто нравился бы ей настолько, чтобы оказать ему предпочтение. Она представила себе назойливого мистера Экклестона с его постоянным шмыганьем носом. О господи! Когда-то за ней всерьез ухаживал сэр Марк Финчли, казавшийся самым завидным женихом, но сейчас ей было безразлично, кого он поведет к алтарю.
Леонора снова попробовала ходить, но еще раз убедилась, что танцевать сегодня не сможет, и с унылым настроением, захватив бархатную накидку, пошла искать леди Констанс.
Они прибыли на бал с некоторым опозданием, и еще из холла Леонора услышала плавные звуки вальса и легкое шарканье туфель по паркетному полу. Сидеть у стены вместе с вдовами и дурнушками было сущим мучением. Она любила танцы и знала, что движется очень легко и грациозно, что давало ей возможность показать себя в более выгодном свете.