Пока я искал тарелку, колеса немного подтаяли, и на скатерти остались пятна. От Груниного колеса пятно пожирнее.
За всем этим я позабыл о белом воробье. Хватился, а его нету!
– Попил молока и в форточку улетел, – сказал, между прочим, папа.
Обидно мне стало, что не покормил воробья манкой. Небось, никогда не доведется попробовать.
Прошло время, и мне попалась книга про птиц, а там, среди жаворонков узнал я своего полярного воробья, с нежным именем – пуночка. Я вспомнил, как белый маленький пуночка сидел на подоконнике с закрытыми глазами между двумя чайными блюдцами. Наверное, перед ним проходила вся его короткая снежная жизнь. Молока-то он, конечно, не пил, а форточка зимой всегда закрыта.