Сердце стучало пойманной птицей – сейчас, сейчас это произойдет… Да, тот столичный тип из «конторы» оказался прав: это ему подарок судьбы, который нельзя не использовать. Сказочно повезло – наверное, единственный раз в жизни.
Под ногами шуршала битая штукатурка, какой-то мусор, гремели, перекатывались осколки кирпича, тонким льдом хрустело стекло, глухо позвякивали трубы, положенные вдоль коридора. Шаг, еще шаг, еще один, заколоченная дверь, яркая лампочка в ржавом конусе, поворот в тесный закуток, и тут же – обыкновенный канализационный люк: на городских улицах обычно не обращаешь на них внимания, но сейчас это была дверь на желанную волю.
Дверь на волю, как и следовало ожидать, оказалась приваренной, но тут же кто-то неизвестный предусмотрительно оставил сварочный аппарат, маску, брезентовые рукавицы и даже небольшой ржавый ломик типа «фомки» – он лежал между ржавыми трубами и вполне мог сойти за одну из них.
Мозг работал четко и уверенно, мысли не путались, не блуждали – Солоник четко понимал, что и в какой последовательности надо делать.
Положил на половинку кирпича ржавую водопроводную трубу – так, словно бы собирался ее резать. Теперь, если нечаянно появится начальство или кто-то из сук (а отрядные стукачи, несмотря на глубокую законспирированность, всем хорошо известны), оправдание налицо.
Неторопливо подкрутил форсунку, поджег, мгновенно отрегулировал давление – пламя сделалось острым, жадным, как кошачий язычок, и пронзительно-голубым, словно майское небо. Надел маску и, склонившись, направил огненное сопло на металл. Спустя несколько секунд плотный огонь омывал сварной шов.
Ему повезло: люк, вопреки специальной инструкции, был заварен не по всему периметру, а лишь в двух местах, на ушках – чтобы невозможно было открыть голыми руками. Ровно гудело пламя горелки, расплавленный металл натекал в щель между люком и полом, беспорядочные искры сыпались во все стороны, прожигали клифт, но Саша не обращал на это внимания – следовало торопиться, счет шел на секунды: сюда могли войти в любой момент. Наконец последнее движение, огонь с шипением гасится, срывается маска, и сварочный аппарат отодвигается в сторону. Поискав глазами, Солоник нашел какую-то грязную лохань с водой – немного, но достаточно, чтобы, плеснув, остудить горячий металл.
Спустя несколько секунд беглец прилаживал в щель между люком и полом тупой ломик. Все-таки он немного волновался – блестящее острие несколько раз соскальзывало с края люка, и мерзкий металлический скрежет, казалось, разносился по всей промзоне. Наконец люк с трудом поддался, приподнимаясь; еще несколько секунд – и он лежал рядом с черной скважиной.